В начале 90-х гг. XV в. при дворе великого князя московского Ивана III шла острая политиче­ская борьба и велись придворные интриги, в которых участвовали братья великого князя и его потомки от первой и второй жён. Примечательно то, что все основные события этой борьбы отразились также в политике князей по отно­шению к монастырям. Так, великий и удельные князья наперебой жалуют Троице-Сергиеву и Кирилло-Белозерскому монастырям весьма су­щественные льготы при провозе хлеба через земли своих княжеств; Иван III даёт новые земельные владения Чудову монастырю — одному из древ­нейших княжеских монастырей на территории московского Кремля.

Князья были заинтересованы в процветании своих союзников-монастырей, предоставляли им налоговые льготы и судебные привилегии. Это в свою очередь благоприятствовало развитию хо­зяйства монастырей, привлекало крестьян, «садив­шихся» на монастырскую землю, и способствовало освоению новых территорий.

МОНАСТЫРСКОЕ ХОЗЯЙСТВО

Вдали от крупных горо­дов, лишённые щедрых пожертвований, новые монастыри, возникавшие в XIV в., должны были сами обеспечивать себя всем необходимым: пищей, предметами церковного обихода, лекарствами, средствами защиты на случай вражеских набегов и многим другим. Необходимо было создать обшир­ное хозяйство, которое сделало бы существование монашеской общины независимым от непогоды, неурожаев, болезней, а также войн и политических конфликтов. Оно же должно было помочь монахам осуществлять главную цель их жизни — служение Богу. Не случайно в конце XV в. появилась теория «стяжательства» (от слова «стяжанье», означаю­щего «имение, имущество, богатство, собствен­ность»). Её создателем стал Иосиф Волоцкий, один из самых талантливых публицистов-богословов, обосновавший права монастырей на владение бо­гатствами, землями.

Основу хозяйства монастыря составляла зе­мельная собственность. Появившиеся в XIV— XV вв. крупные земельные владения монастырей складывались различными путями. Московские и другие князья жаловали монастырям и отдельным монахам земли с разрешением «братью собирать» и «пашню пахать». В глухих, малонаселённых краях возникали монашеские «пустыни» (уеди­нённые поселения отшельников), которые затем превращались в многолюдные монастыри с обширным хозяйством. Князья жаловали монашеским обителям также заселённые и освоенные земли с живущими на них крестьянами. Постепенно богатея, монастыри сами стали расширять свои владения, прикупая «сёла к сёлам» и «нивы к нивам». Важным источником их обогащения стали земельные вклады «по душе», взамен которых вкладчику и членам его семьи обеспечивалось церковное поминовение после смерти.

Карты земельных владений монастырей, со­ставленные историками, показывают, что, как правило, вокруг монастыря со временем сосре­доточивались крупные земельные массивы с расположенными на них сёлами и деревнями. Этот процесс «собирания» земель был длительным: земли, полученные в дар или «по душе», но расположенные вдали от монастыря, чаще всего обменивались или продавались, а взамен монас­тырь приобретал сёла, пашни, леса, покосы у ближайших к нему владельцев.

Помимо населённых, освоенных земель монас­тырские власти стремились получить собствен­ность в столице и прочих крупных городах страны. Так, в Москве (и даже на территории Кремля) существовали подворья Троице-Сергиева и Кирилло-Белозерского монастырей. В различных местах приобретались солеварни, чтобы обеспечивать монастырское хозяйство солью, места ловли рыбы («тони») на реках и озёрах, поскольку в обителях рыбу часто и помногу употребляли в пищу в постные дни. Монастыри строили водяные мель­ницы, держали стада скота. Они стремились создать полностью самостоятельное хозяйство, не зависеть от окружающего мира.