21 октября 1987 г. Борис Николаевич выступил на пле­нуме ЦК с критической речью. В то время это выходило за рамки разрешённого. Михаил Горбачёв обвинил его в «псевдо­революционной фразе», после чего Бориса Ельцина сняли со всех постов.

Но затем произошло нечто совершенно необычное. По Москве начали расходиться пе­репечатки «речи Ельцина». Они имели мало общего с текстом его настоящего выступления. В них резко обличались привиле­гии партаппарата (о чём Ель­цин на этот раз не говорил), осуждалась бюрократия. Но это не были фальшивки в обычном

632

смысле слова. Народ вкладывал в них свои жалобы, надежды, тре­бования. В общественном сознании складывалось представление о Ельцине — бесстрашном народном заступнике.

Позднее многие из этих требований перешли в настоящие речи Б. Ельцина. В июне 1988 г. на XIX партконференции он го­ворил: «Должно быть так: если чего-то не хватает у нас, в социа­листическом обществе, то нехватку должен ощущать в равной степени каждый без исключения (Аплодисменты.). Надо, нако­нец, ликвидировать продовольственные „пайки" для, так сказать, голодающей „номенклатуры", исключить элитарность в общест­ве, исключить и по существу, и по форме слово „спец" из наше­го лексикона, так как у нас нет спецкоммунистов».

Особенно людям нравилось то, что Б. Ельцин не только на словах, но и в жизни следовал этим принципам. В 1989 г. он писал в книге «Исповедь на заданную тему»: «Пока мы живём так бедно и убого, я не могу есть осетрину и заедать её чёрной икрой, не могу мчать на машине, минуя светофоры и шарахающиеся автомоби­ли, не могу глотать импортные суперлекарства, зная, что у сосед­ки нет аспирина для ребёнка. Потому что стыдно». Именно таким многим людям хотелось видеть своего руководителя.

Другими героями борьбы с привилегиями оказались следо­ватели Тельман Гдлян и Николай Иванов. В первые годы «пере­стройки» они проводили массовые аресты «взяточников и во­ров» в Узбекистане. Позднее их отстранили от дел, и повтори­лась «история Ельцина».

Опальные следователи начали дерзко намекать на взяточ­ничество членов Политбюро, а затем и самого Горбачёва. Всё это создало им огромную популярность. Уже в 1990 г. на массовом митинге сторонников «перестройки» в Москве несли большой транспарант: «Перестройку, начатую Андроповым, продолжают Гдлян и Иванов».

Демонстрация сторонников перестройки на Пушкинской площади в Москве. 1990 г. Фото К. Завражина.

Массовая демонстрация сторонников перестройки в Москве. 1990 г. Фото К. Завражина.

633

ле участник пленума ЦК Валентин Месяц с негодованием назвал его «накипью, выползшей на улицы».

Беспокойство это было вполне оправданным: разрушение прежней идеологии многократно ускорилось. Раньше новые идеи выдвигал М. Горбачёв, а печать их только подхватывала и развивала. Теперь новые лозунги рождались «на улицах».