На следующий день столица продолжала бурлить; дело до­ходило до столкновений между демонстрантами. Правительст­во заявило, что ноту единогласно одобрили все министры, а не один Милюков. Но он с горечью заметил в тот же день: «Я слиш­ком победил...». Всем стала очевидна общая шаткость положения Невольно возникала мысль: быть может, если отстранить П. Ми­люкова, напряжение уменьшится?

Ему предложили принять портфель министра народного просвещения. Он категорически отказался и 2 мая вышел из со­става Временного правительства. «С чистой совестью могу ска­зать, — говорил он днём позже, — что не я ушёл, а меня ушли».

В БОРЬБЕ С БОЛЬШЕВИКАМИ

Ещё будучи министром, П. Милюков призывал правительство к укреплению государственной власти. Например, в апреле он без­успешно требовал арестовать В. Ленина за его «пораженческие» выступления на митингах. В мае Павел Николаевич пришёл к вы­воду, что «революция сошла с рельс». Все последующие месяцы, вплоть до октября, он продолжал призывать к «наведению поряд­ка», к «войне до победного конца». Свои надежды при этом он воз­лагал на генерала Лавра Корнилова, которого неизменно поддер­живал в печати. 30 августа, когда Л. Корнилова уже объявили мя­тежником, кадетская газета «Речь» вышла с белым пятном на пер­вой полосе. Отсюда в последний момент сняли передовицу П. Ми­люкова, в которой он всё ещё защищал «мятежного» генерала.

Октябрьский переворот застал Павла Николаевича в столи­це. Вскоре он отправился на Дон, где примкнул к Добровольче­ской армии генерала Л. Корнилова. Однако «добровольцев» в то время было ещё очень мало — лишь небольшая горстка офицер­ства; их дело казалось почти безнадёжным. П. Милюков лихора­дочно искал силу, на которую можно было бы опереться в «восстановлении российского государства».

202

Весной 1918 г. судьба забросила его в оккупированный нем­цами Киев. И вот неожиданно П. Милюков увидел возможную опо­ру... в германской армии. «Германия вышла победительницей из мировой борьбы», — говорил он. Отчего же теперь немцам, раз­рушившим российское государство, не помочь его восстановить?

«Так как мы справиться с большевиками сами не можем, то должны обратиться за помощью к Германии, — утверждал Ми­люков. — Немцам выгодно иметь в тылу восстановленную с их помощью и, следовательно, дружественную им Россию, а не боль­шевиков. Немцы — люди практичные, и они поймут, что для их же пользы надо помочь России...» Поэтому он убеждал герман­ские военные власти на Украине «занять Москву и Петербург, что для них никакой трудности не представляет», и помочь восста­новлению «всероссийской власти».

Но за П. Милюковым пошло только меньшинство кадетской партии. Кадет князь Владимир Оболенский рассказывал о своей беседе с ним в то время.

«Неужели Вы думаете, — спросил он у Милюкова, — что мож­но создать прочную русскую государственность на силе враже­ских штыков? Народ Вам этого не простит».

«Народ? — пожал плечами Павел Николаевич. — Бывают ис­торические моменты, когда с народом не приходится считаться».

Осенью 1918 г. стало ясно, что Германия терпит поражение, и П. Милюков изменил свою позицию. Он заявил: «Я рад, что ошибался и что правы были мои противники». В дальнейшей борьбе с большевиками П. Милюков и его единомышленники опирались на военную помощь держав-победительниц.

В ЭМИГРАЦИИ

В конце 1918 г. П. Милюков покинул родину, а с 1920 г. постоян­но жил в Париже. Теперь он считал, что тех же политических целей надо добиваться совершенно новыми методами. Белые