Не только карами, но и словом наркомвоен старался поднять боевой дух крас­ноармейцев, воодушевить их. «В тече­ние нескольких недель, — вспоминал он, — из зыбкой, неустойчивой, рас­сыпающейся массы создалась действи­тельная армия». 10 сентября Красная армия одержала одну из своих первых крупных побед — отбила у противни­ка Казань.

В июле 1919 г. на заседании Политбю­ро Троцкого упрекнули в том, что он расстрелял коммунистов. Лев Давидо­вич резко ответил: «Если бы не мои дра­коновские меры тогда под Свияжском, мы не заседали бы здесь в Политбю­ро». «Абсолютно верно!» — восклик­нул возмущённый Ленин. Он тут же выдал Троцкому карт-бланш, т. е. чис­тый лист бумаги с припиской внизу: «Товарищи! Зная строгий характер распоряжений тов. Троцкого, я на­столько убеждён, в абсолютной степе­ни убеждён в правильности, целесооб­разности и необходимости для пользы дела даваемого тов. Троцким распоря­жения, что поддерживаю это распоря­жение всецело. В. Ульянов (Ленин)».

Этот лист сохранился в архиве Троц­кого. Много лет спустя он говорил: «Я ни разу не делал употребления из вы­данного мне Лениным карт-бланша».

Вене. Затем, когда началась Первая мировая война, чтобы избе­жать ареста, поспешно переехал во Францию.

В эти годы Л. Троцкий, как и Юлий Мартов, Виктор Чернов, Владимир Ленин, оказался в рядах немногочисленных против­ников войны. Он страстно агитировал против неё — устно и в печати. В конце 1916 г. за антивоенную деятельность его аресто­вали и выслали сначала из Франции, затем из Испании. «Опас­ного смутьяна» вместе с семьёй испанские власти посадили на пароход и отправили за океан — в Соединённые Штаты.

В 1917 ГОДУ

В Америке Л. Троцкого застала нежданная весть о революции в России. Как и другие эмигранты, он сразу же стал собираться на родину. Но первая попытка выехать в Европу оказалась неудач­ной. Как противника войны и «немецкого агента», его арестова­ли в канадском порту. Даже в лагере для пленных Лев Давидович не прекращал антивоенной агитации.

Однако российское Временное правительство потребова­ло освободить видного русского социалиста. После всех при­ключений 5 мая он, наконец, благополучно прибыл в Петроград Здесь на Финляндском вокзале его торжественно встретили то­варищи.

Тотчас по возвращении перед Троцким встал острый во­прос: с кем идти дальше? Его политическая позиция почти сов­падала с позицией большевиков. Но в то же время единству с ними мешали старые разногласия. «Я называться большевиком не могу», — определённо подчеркнул он в середине мая.

После событий 3—4 июля (см. ст. «Политическая борьба в 1917 году») среди вождей большевиков были произведены аре­сты. Владимир Ленин и Григорий Зиновьев ушли в подполье. Ка­залось, партия почти разгромлена.

Именно в те дни Троцкий решился на вызывающий и эф­фектный шаг: потребовал в печати... собственного ареста. В от­крытом письме Временному правительству он замечал: «Граж­дане министры! Я знаю, что вы решили арестовать товарищей Ленина, Зиновьева и Каменева. Но ордер на арест не выдаётся на меня. Поэтому я считаю необходимым обратить ваше внима­ние на следующие факты. Я в принципе разделяю позицию Ле­нина, Зиновьева и Каменева и отстаивал её во всех моих публич­ных выступлениях...».

Власти не потерпели такой дерзости и вскоре арестовали автора письма. В тюремной камере петроградских «Крестов» Лев Троцкий провёл более 40 дней. За это время большевики не толь­ко приняли его в свою партию, но даже избрали в Центральный Комитет. К сентябрю обстановка в стране снова резко измени­лась. Теперь большевиков, наоборот, выпускали из-под стражи, 2 сентября Л. Троцкий вышел на свободу уже одним из их при­знанных вождей.