При царе Алексее Михайловиче правительство за­мыслило следующую хитрость: с европейских талеров сбили их собственные изображения и надчеканили новые, российские, — двуглавого орла и царя верхом на коне, со скипетром в руке. Эти «тарели» москов­ского производства достоинством в один рубль пред­ставляют собой первый во всей российской истории опыт чеканки рублёвых монет. Да вот беда: выпустив «рубли» подобного рода, «позабыли» как-то о том, что серебра в них отнюдь не на 100 копеек, а всего лишь на 64. Казне такой финансовый эксперимент, когда 64 копейки предписывают считать за 100, должен был принести неисчислимые прибыли. Однако население старательно избегало новоявленных «рублей», резонно опасаясь убытков, — государственную хитрость раску­сили быстро. Поэтому чеканка 64-копеечных рублей скоро прекратилась.

Нуждаясь в крупной серебряной денежной единице, правительство нашло иной, довольно остроумный способ решить эту проблему. С талеров перестали сби­вать изображения и лишь ставили на иностранных монетах маленькие русские клейма: «ездец» и год (на всех монетах — 1655). Такие деньги выходили на Московском Монетном дворе в 1655—1659 гг. и на­зывались «ефимками с признаком». В обращение они были пущены по честной цене — 64 копейки.

«Ефимки с признаком».

21

пытаясь наводнить страну порчеными (как тогда говорили, «воровскими») деньгами, то солидные иноземные купцы хитрили, изготавливая местную «валюту» у себя дома. Зато уж и государство щедро рассчитывалось с предпринимателями подобного рода, стоило им попасть в руки властей. Пре­ступникам заливали горло раскалённым металлом, били кнутом на торговой площади, выжигали на лицах слово «вор», ссылали в дальние города.

К середине XVII в. денежная система Москов­ского государства, прежде вполне удовлетво­рительная, начала устаревать. Слишком мелкой была старомосковская монета для крупных тор­говых сделок и слишком дорогой для мелочной торговли. И без того маленькие, копейки разру­бались на половинки и четвертушки, и эти «сеченые» деньги пускались в оборот наравне с целыми — для размена.

В то время как на больших серебряных талерах, широко распространённых в Европе XVII столетия, умещаются искусно выполненные изображения государственных гербов и портреты царствующих особ, на «чешуйках» порою вообще трудно что-либо различить. Во второй половине XVII в. западноевропейское влияние стало необыкновенно сильным в России. Страна быстро европеизирова­лась,    обучаясь   по-европейски   воевать,   носить

европейскую одежду, строить корабли по евро­пейским образцам. На диво долго перемены не касались русских монет, вызывавших усмешки у голландцев, немцев и англичан. Но и здесь дело шло к реформам. Первую попытку преобразований в этой области сделал царь Алексей Михайлович. При нём в обращение впервые были пущены крупные российские серебряные монеты, а также медная мелочь, предназначенная для замены серебра, запасы которого истощились в условиях продолжительной войны с Речью Посполитой. Однако реформа была организована так, чтобы в максимальной степени ограбить население и обогатить казну. В итоге возмущение обманутых людей вылилось в кровавый Медный бунт 1662 г., вскоре после которого правительство почло за благо отказаться от новшеств (см. ст. «„Бунташный" век»).

Нужен   был   Пётр   Великий,   чтобы   Россия оставила старые, неудобные деньги.

МОНЕТЫ

РОССИЙСКОЙ

ИМПЕРИИ

Известнейший знаток исто­рии денежного обращения в России И.Г. Спасский писал, что Пётр I, царь-реформатор, ненавидел старомосковскую копейку «как символ экономической и технической отсталости России». Именно в Петровскую эпоху (в 1718 г.) выпуск