ГОСПОДИН ВЕЛИКИЙ НОВГОРОД

Необычна судьба Новгорода в истории русского средневековья. Один из древнейших русских городов, впервые упомянутый в летописях в 859 г., он с конца X в. становится вторым по значению центром Киевской Руси. Этот город был расположен вблизи жизненно важной торговой магистрали тогдашней Восточной Европы — так называемого пути «из варяг в греки», соединявшего Балтийское море с Чёрным системой рек, озёр и «волоков» (водораздельных участков между верховьями двух рек, близко сходящихся в своих истоках, по которым в старину волочили суда из одной реки в другую). Благодаря этому Новгород являлся посредническим центром в торговле между Западной Европой, славянскими землями и Востоком. Он был одним из крупнейших европейских городов с высоко­развитым ремеслом и широкими торговыми свя­зями. Однако уникальность исторического опыта Новгорода проявлялась прежде всего в том, что в системе древнерусских земель и княжеств это был самый крупный город-государство, где не су­ществовало правящей династии князей. В XII в. он становится боярской республикой с самобытным «вечевым» политическим устройством, при ко­тором важнейшие государственные дела решались на городском собрании — вече, в то время как в других землях и княжествах Древней Руси главным законом была воля князя.

Древнерусская летопись содержит первые све­дения о возникновении Новгорода приблизительно в VI в.: славяне поселились в окрестностях озера Ильмень, «и сделаша град, и нарекоша его Новгород». Современные археологи полагают, что город возник как столица огромной территории между Чудским и Белым озёрами, населённой сразу несколькими народностями. Новгород объ­единил в своей городской черте несколько «кон­цов» — посёлков — славянских и угро-финских племён. С XI в. известны названия этих концов: Славенский, Неревский, Людин (позднее к ним добавились ещё два — Плотницкий и Загородский). Ещё в XII в. концы имели обособленные укрепления, и только через столетие город был окружён общей крепостной стеной. Таким об­разом, в древности в нём имелись целых три центра, объединявших­ся общим кремлём (новгородцы именовали его «Детинец»). В точности неизвестно, что помещалось в Кремле в древнейшие времена, скорее всего — языческое святилище, на месте которого впоследствии был сооружён Софийский собор. К стенам собора примыкала площадь для вечевых (всеобщих) собраний, решавших важнейшие вопросы городской жизни.

Именно с историей древнего Новгорода связаны политические сдвиги, приведшие в итоге к возникновению Киевского государства. Новгородцы пригласили на княжение в свой город варяга Рюрика. В 882 г. его родственник (вероятно, племянник) Олег совершил

Новгородская икона XII в. «Спас нерукотворный».

190

Вечевые «партии» сошлись на мосту через Волхов.

 

 

 

отсюда поход на Киев и, захватив его, объединил тем самым громадную территорию, по которой проходил путь «из варяг в греки», имевший для торговцев-варягов исключительно важное значение.

В составе Киевского государства Новгород был тем городом, поддержка которого часто обеспечивала победу претендентам на киевский престол. Именно из Новгорода в 980 г. князь Владимир Святославич начал свой поход за властью: осадил занятый его братом Ярополком Святославичем Киев и овладел им. Тот же Новгород оказал поддержку и будущему великому князю киевскому Ярославу Мудрому. Варяги из дружины Ярослава, княжившего поначалу в Новгороде, «творили насилие новгородцам и их женам». Воз­мущённые новгородцы, собравшись, перебили многих обидчиков. Разгневанный князь вызвал к себе зачинщиков мятежа и зарубил их. Но в тот же день он получил известие о захвате власти в Киеве Святополком Окаянным и о содеянных им зло­деяниях: стремясь к единовластию, тот занялся методичным истреблением своих братьев. Та же участь была уготована Ярославу. Тогда-то и пришлось ему забыть свою ярость и смиренно просить помощи у новгородцев. Те в конце концов согласились дать князю войско: 40 тыс. новгород­ских ратников силой оружия посадили Ярослава Мудрого на киевский великокняжеский престол. Выделяя владения для своих сыновей, Ярослав Мудрый не отдал Новгород никому: он не создал «Новгородского княжества», а оставил город под управлением киевских князей. На некоторое время Новгород стал придатком к великому княжению: киевский князь, как правило, либо посылал для управления городом сына, либо назначал посадника (наместника) и тысяцкого (начальника ополчения), а также взимал дань со всей Новгородской земли.

Так продолжалось до второй четверти XII в. Вплоть до этого времени киевские князья без особого успеха боролись с древней, ещё племенной традицией вечевой власти Новгорода, постепенно отдавая городу всё больше прав. К концу XI в. всё новгородское население уже было неподсудно князю. Тогда же посадники перестали назначаться из Киева, а выбирались вечем (общегородским собранием). В 1136 г. боярство и купечество Новгорода, используя народное движение, добились политической независимости от Киева. Новгород стал столицей Новгородской республики — особого государства, просуществовавшего до 1478 г. Князь более не был полновластным господином в Новгороде. Новгородцы приглашали князей сами, придирчиво выбирая на­иболее подходящего из кандидатов и ограничивая его пребывание в городе жёсткими рамками: приглашённым князьям запрещалось приобретать земельные владения в Новгородской земле для себя и своей дружины, они не могли пользоваться доходами сверх строго определённых размеров и распоряжаться городской казной.

Князь не правил городом, а служил ему, являясь третейским судьёй в важнейших судебных разбирательствах и наёмным военачальником. Если князь был строптив и не желал подчиняться принятым в городе порядкам или же проявлял себя неудачливым полководцем, новгородцы ему «указывали путь чист», т. е. попросту выгоняли из города.

Каждая улица и каждый конец города управлялись «уличанским» (от слова «улица») или «кончанским» (от слова «конец») вечем, на которое собиралось всё свободное мужское население, т. е.

Собор Святой Софии в Новгороде.

192

 

 

все, кроме слуг, холопов и других зависимых людей. На общегородское вече, обладавшее выс­шей властью во всём Новгороде, приходили «300 золотых поясов» — 300 представителей знат­нейших и богатейших боярских семейств Нов­города (в дальнейшем их число увеличилось до 500). Собиралось вече на городской площади, и его решения были известны всем и каждому. Этот высший орган власти имел право объявлять войну и заключать мир, утверждать договоры и законо­дательные акты, приглашать и изгонять князей; здесь выбирались главнейшие должностные лица:

Новгорода. Корпорация новгородских купцов, носившая название «Иванское сто», совместно с тысяцким ведала судом по торговым делам. Поначалу избирались лишь один посадник и один тысяцкий, которые оставались на своих должностях пожизненно. Но с течением времени число посадников и тысяцких росло. В начале XV в. их было уже соответственно 36 и 8; старшими среди них считались посадник и тысяцкий, именовавшиеся «степенными», срок полномочий которых длился всего лишь полгода. Когда в силу самых разнообразных причин

A. M. Васнецов. «Новгородский торг».

посадник, тысяцкий и епископ (позднее архиепи­скоп). Последний помимо духовной власти обладал и властью светской: он ведал городской казной, внешними сношениями Новгородской республики, имел право суда. Но высшая светская власть находилась в руках посадника. Он был, по современным понятиям, главой правительства Новгорода, руководил вечем и представлял инте­ресы новгородских бояр. Тысяцкий, как уже было сказано, командовал городским ополчением и выступал вместе со своими помощниками-сотскими от имени всего свободного населения

город раскалывался на враждующие группировки, весь вечевой механизм власти начинал давать сбои. Созывались сразу два веча, противоборствовавшие стороны сходились на Волховском мосту и разре­шали конфликт при помощи кровавых побоищ. Победившая сторона нередко требовала казни противников, и побеждённые летели с моста в реку.

Скорее всего причиной утверждения вечевого, республиканского строя и упадка княжеской власти в Новгороде было то, что в пределах города уживалось несколько разных народностей со

193

 

 

 

своими традициями и интересами. Новгородцы издавна привыкли решать главнейшие вопросы совместно, на общем совете, и самовластное княжеское прав­ление имело немного шансов прижиться в этом государстве.

Река Волхов разделяла Новгород на запад­ную — Софийскую — и восточную — Торговую — стороны. На Софийской стороне располагался Детинец. Там же находился главный новгородский храм — Софийский собор, построенный в 1045— 1050 гг. Ярославом Мудрым. На Торговой стороне был городской рынок — Торг, а рядом с ним — Ярославов, или Княжий, Двор, служивший в течение долгого времени резиденцией новго­родских князей.

Как уже говорилось, весь город был разделён на три, а позднее на пять концов. Так же и вся древнейшая территория Новгородской республики делилась на пять частей, начинавшихся около города и расширявшихся по мере удаления от него. Эти части назывались «пятины»: Вотская, Обонежская, Бежецкая, Деревская и Шелонская. В состав Новгородского государства входили древние города и крепости: Ладога, Старая Русса, Торжок, Орешек, Волок Дамский, Великие Луки, а также Псков, ставший после 1348 г. независимой республикой.

Экономическое могущество Новгорода, его бо­гатство основывались на промыслах и торговле. Богатые купцы Новгорода («гости») вели широкую заграничную торговлю на территории, прости­равшейся от Средиземного моря до Северного полярного круга. Особенно активно шла торговля со странами Западной Европы. Иноземные купцы привозили драгоценные металлы, свинец, олово, дорогие ткани, ценные сорта древесины, увозили же собольи, песцовые, лисьи и другие меха, воск, кожи. Уже в XII в. в Новгороде появился Готский двор, где находились жильё и товарный склад купцов с острова Готланд в Балтийском море, а также католическая церковь Святого Олава. Позднее появился Немецкий двор, основанный торговой корпорацией Ганза, объединявшей севе­рогерманские города.

Слабым местом новгородской экономики была постоянная нехватка собственного хлеба: об­ширные земли республики в большинстве своём были неплодородными. Хлеб приходилось заку­пать в соседних русских княжествах. Эта «хлебная зависимость» от соседних князей подчас дорого обходилась новгородцам. Так, во время княжения в Новгороде Романа Мстиславича войско его врага, могущественного владимиро-суздальского князя Андрея, прозванного Боголюбским, вторглось в новгородскую землю, произвело страшные опусто­шения и осадило сам Новгород. Храбро бились новгородцы за вольность родного города, но перевес в силах был не на их стороне. Чтобы укрепить боевой дух осаждённых, архиепископ Иоанн вынес на стену икону Богоматери. В какой-то момент от удара вражеской стрелы икона

повернулась ликом к городу, и тогда многим показалось, что из глаз Богородицы потекли слёзы. Разъярённые новгородцы сделали вылазку и бесстрашно обрушились на суздальские полки. Объятые страхом, суздальцы побежали, и осада города была снята. Однако вскоре после этой блестящей победы Новгороду пришлось заключить мир с Андреем Боголюбским и даже принять к себе князя, предложенного бывшим злейшим врагом. Основная причина столь странной уступчивости крылась в нехватке продовольствия, пути доставки которого в Новгород были перекрыты Андреем Боголюбским.

Внешнеполитическая история Новгородской республики богата эпизодами борьбы, которую приходилось вести этому государству, отстаивая свою независимость и целостность владений от посягательств соседних государей. В 1216 г. в Новгороде княжил Ярослав Всеволодович, отец Александра Невского. Поссорившись с новгород­цами, он схватил несколько бояр и в кандалах отправил их в Тверь. Князь также захватил новгородские хлебные запасы, хранившиеся в Торжке, и не велел выпускать ни воза хлеба в Новгород. Летопись рисует страшную картину наступившего голода. За репу и овёс платили се­ребром. Люди ели сосновую кору, липовый лист и мох. «По торгу (на рыночной площади. — Прим. ред.) лежали трупы, по улицам — трупы, по полю — трупы».

Новгородцы приняли к себе князем талантливо­го полководца Мстислава Удалого (из рода смолен­ских князей), и он обещал либо защитить город от Ярослава, либо сложить за него свою голову. Объединённое войско новгородцев и их союзни­ков — смолян и псковичей — столкнулось на реке Липица со всей громадной силой Владимиро-Суздальской земли, возглавленной князем Яросла­вом и его братом, владимирским князем Юрием. Произошла одна из самых кровопролитных битв за всю историю русского средневековья. В один день пало более 10 тысяч человек. Горе пришло во многие семьи, но как пришлось пожалеть об этих бессмысленных потерях через семь лет, когда до Руси докатилась первая волна монголо-татарского нашествия! Противники новгородцев были наголо­ву разбиты и спасались бегством. Ещё перед боем князья Юрий и Ярослав поменялись доспехами. Во время бешеной скачки с поля боя Юрий загнал нескольких коней, сбросил тяжёлую кольчугу и шлем брата и спрятал их, но в спешке не запомнил то место. Так и долежали доспехи князя Ярослава до XIX в., пока не были случайно обнаружены.

В XIII в. Новгород вступил в борьбу со шведскими и немецкими завоевателями. До сере­дины XV в. Новгородской республике пришлось 26 раз воевать со Швецией и 11 раз — с Ливонским орденом. В 1240 и 1242 гг. под руководством Александра Невского новгородцам удалось одер­жать две знаменитые победы: на реке Неве ими были разбиты шведы, а на Чудском озере — немецкие крестоносцы.

194

 

 

 

В XIV в. Новгород поначалу имел с Москвой дружественные отношения, но в конце столетия уже воевал с ней, отстаивая собственные земли за Северной Двиной, которые московский князь попытался присоединить к своим владениям. В 1447 г. новгородцы признали своим князем Дмитрия Шемяку, злейшего врага великого князя московского Василия II. Но Шемяка недолго находил в Новгороде убежище от великокняже­ских преследований. В 1453 г. московский дьяк Стефан Бородатый подговорил одного из Шемя­киных бояр отравить своего князя. Боярин в свою очередь вошёл в сговор с княжеским поваром: Дмитрий Шемяка скончался, поев отравленного куриного мяса.

В борьбе с Москвой Новгород тщетно пытался обрести поддержку в лице государей литовских. В 1471 г. деятельный московский князь Иван III разбил новгородцев в битве на реке Шелони и лишил их государст­венной самостоятельности. Немало способствовали этому раздоры самих новгородцев, среди которых было много приверженцев партии, тяготевшей к Москве. В 1478 г. Новгородская республика прекратила своё существование как особое го­сударство.

В политической истории Древней Руси вечевой строй Новгородского государства был прекрас­нейшим, неповторимым цветком вольнолюбия на фоне бессмысленных междоусобных войн и тяж­кого самовластия. Он обессмертил память Новго­рода в русской истории и погубил самих нов­городцев, не научившихся единению в решающие моменты борьбы за собственную независимость.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

МОНГОЛЬСКОЕ ЗАВОЕВАНИЕ РУСИ

Когда из-за вершин далёких гор выглянуло утреннее солнце, шаманы слаженно ударили в бубны. Длинные ряды со­бравшихся в ожидании рассвета людей пришли в движение. Молящиеся снимали шапки, расстёгивали и набрасывали на шеи пояса и принимались бить поклоны в сторону восхода. Так по заведённому ритуалу в Каракоруме — столице Монгольской империи — начинался очередной курултай (съезд знати). Шёл 1235 год. По призыву главного хана Угэдэя, сына и преемника  Чингихана на монгольском престоле, со всех концов огромной державы собрались наместники и военачальники. Правящей верхушке империи предстояло обсудить планы дальнейших за­воеваний.

К тому времени монголы уже захватили Южную Сибирь, Среднюю Азию и Казахстан, часть Китая и Ирана. Все покорённые земли присоединялись к разным улусам — удельным ханствам, которые  Чингихан некогда раздал сыновьям. Северо-западные территории он отвёл своему первенцу Джучи. Самого Джучи к 1235 г. уже не было в живых, но подросли его дети. Они желали управлять отцовским улусом и расширять его пределы, подчинив соседние народы. Теперь старшие сыновья Джучи — Орду и Бату (Батый) — тоже явились на курултай.

После поклонения Солнцу началось многодневное пиршество. В перерывах между здравицами и возлияниями шло обсуждение государственных дел. Верховный хан Угэдэй напомнил участникам курултая, что  Чингихан когда-то распорядился, чтобы Джучи организовал поход «против оросутов и чэркисютов», т. е. на Русь и Северный Кавказ. Смерть помешала Джучи выполнить волю отца. «Теперь долг монгольской знати, — говорил Угэдэй, — осуществить это завещание  Чингихана». Но народы Восточной Европы очень сильны и многочисленны. Поэтому сил одного Улуса Джучи недостаточно, и вся империя обязана помочь Орду и Бату в этой войне.

Курултай приговорил: во-первых, во главе сборного войска встанет Бату, потому что завоёванные земли будут присоединяться непосредственно к его уделу. Удел же его старшего брата, Орду, был к тому времени уже полностью сформирован на территории Казахстана. Во-вторых, все прочие улусы Монгольской империи должны выделить по одному воину из каждого десятка «в помощь и подкрепление Бату». В-третьих, поскольку у Бату не было пока опыта длительных завоевательных походов, главным военачаль­ником в его армии назначался старый соратник  Чингихана, полководец Субедэй.

НАШЕСТВИЕ

В казахские степи стали стекаться монгольские войска для подготовки большого похода на запад. По грозному приказу из Каракорума к ним присоединялись отряды из завоёванных монголами местностей. Сведения о численности этой армии, содержащиеся в различных источниках, и подсчёты разных историков очень расходятся. Называют цифры от 15 тыс. до 600 тыс. человек. Скорее всего действительная численность воинства Бату составляла около 200 тыс. конников, из которых непосредственно против Руси выступало до 130 тыс. человек.

Монголы разгромили кочевников-половцев, обитавших в степях между Уралом и Доном; после кровопролитных сражений заняли

 Чингихан.

Солнечное затмение 1236 г. Летописная миниатюра.

199

 

 

ВОЙСКО

МОНГОЛОВ

Монгольской армии не требовалось длительной подготовки к войне. Сам образ жизни кочевника располагал к тому, чтобы в любое время оседлать коня и выступить в поход. Жилища монголов были пол­ностью приспособлены для длитель­ного пути. При перекочёвке или во­енной экспедиции тратилось не бо­лее часа на установку войлочной юрты и ещё меньше — на её раз­борку и упаковку на спине вьюч­ного верблюда. Некоторые шатры и кибитки не разбирались, а водружались на колёсные повозки, запряжённые быками. Такие передвижные жилища следовали за неисчислимыми табунами и ота­рами, которые хозяева ежегодно перегоняли с зимних пастбищ на летние и обратно.

Семьи воинов могли сопровож­дать и наступающую армию. В по­ходные стойбища, что располага­лись неподалёку от мест сражений и осад, монгольские богатыри сно­сили военную добычу; они не забо­тились о пропитании и не разлуча­лись надолго с жёнами и детьми, потому что семьи часто находились рядом. С юных лет мальчишки вды­хали дым дорожных костров и бое­вых пожарищ, наблюдали за воен­ными действиями, учились обра­щаться с лошадьми и оружием — и в итоге вырастали крепкими и му­жественными бойцами.

Любимым оружием монголов был лук. Натягивая тугую тетиву до уха, воины поражали цели на рас­стоянии сотен метров. У многих имелись копья и сабли, обязатель­ной принадлежностью кочевника и в повседневной жизни, и в бою считался аркан. В ходе завоевания соседних стран армия  Чингихана научилась пользоваться осадными орудиями — таранами и метатель­ными устройствами. Обычно коче­вое войско делилось на три части: центр и два фланга («крыла»). Ког­да начиналось сражение, центр притворно отступал, заманивая противника, и если тот углублялся в монгольские позиции, в предвку­шении победы теряя осторожность, то «крылья» наносили удар с двух сторон, а центр разворачивался и возобновлял битву. Умелое веде­ние боёв, очень сильное и дисци­плинированное войско, использова­ние политической раздробленности в окрестных государствах помогали монголам одерживать одну победу за другой.

Волжскую Булгарию (государство, находившееся на территории нынешних Татарстана и Чувашии). Поздней осенью 1237 г. Бату и Субедэй подвели свою рать к русским границам.

Русь в то время состояла из нескольких обособленных княжеств и земель. Самыми значительными были Владимиро-Суздальское, Галицко-Волынское, Черниговское, Рязанское княжества и Новго­родская земля. Черниговские, смоленские и владимиро-суздальские князья не ладили между собой, нередки были стычки между дружинами разных княжеств. Русь оказалась раздробленной и расколотой перед лицом страшного врага. Первое сражение с монголами в Половецкой степи на реке Калке (31 мая 1223 г.), в котором были полностью разгромлены войска нескольких русских князей, не привело к сплочению перед грядущей опасностью. То поражение было воспринято как печальный эпизод, случайный набег неведомого народа, исчезнувшего так же быстро и неожиданно, как и появившегося. И вот теперь эти «незнаемые языци» в огромном множестве двигались на Русь.

Заснеженная, лесистая страна не имела торных торговых путей, по которым конница завоевателей могла бы победоносно мчаться от одного города к другому (как это бывало в Средней Азии и Китае). В основном неприятельские всадники рассчитывали передвигаться по льду рек и по просекам в надежде, что их укажут русские проводники или прорубят русские пленники.

Забеспокоился рязанский князь Юрий Игоревич, чьи владения граничили с кочевыми степями. Он послал гонцов за помощью во Владимир и Чернигов, но не встретил там понимания. Великий князь владимирский Юрий Всеволодович по-прежнему не воспринимал монголов как серьёзного противника. Не получив поддержки от соседей, рязанские ратники схватились с отрядами Бату в чистом поле и почти все полегли под ударами кривых сабель. Встретив отказ Рязани выплатить тяжёлую дань, хан приказал начинать втор­жение. Зимой 1237—1238 гг. разразилась катастрофа.

21 декабря 1237 г., после пятидневной осады и штурма с использованием таранов и метательных орудий, пала Рязань. Город был сожжён, его жители частью истреблены, частью уведены в полон. В течение января монголы опустошили Рязанское княжество. Русские войска потерпели ещё одно поражение — под Коломной, на границе Владимиро-Суздальской земли. Попавшуюся по дороге маленькую деревянную Москву завоеватели сровняли с землёй.

Разрозненность в действиях княжеских дружин и городских ополчений не уменьшала воли к сопротивлению у русских людей. Уже с первых недель нашествия монголам пришлось столкнуться с упорным противоборством местных жителей. Сохранился полу­легендарный рассказ о рязанце Евпатии Коловрате, который с небольшим отрядом уцелевших земляков начал партизанскую войну в тылу завоевателей, когда те отошли от уничтоженной ими Рязани. Каждый город превращался для монголов в труднопреодолимое препятствие, каждая крепость требовала многодневной осады, кровопролитных штурмов, значительных людских потерь. Наиболее впечатляющим эпизодом этой борьбы стала оборона маленького Козельска в Черниговском княжестве, который держался в течение семи недель.

Несмотря на довольно медленное продвижение (из-за трудностей зимней дороги и сопротивления русских), армия Бату приближалась к стольному Владимиру. Князь Юрий Всеволодович удалился в глухие леса верхнего Поволжья, где начал собирать войска вассальных (подвластных ему) князей. Оставшаяся почти без защиты столица Подверглась трёхдневной осаде, и 7 февраля 1238 г. сквозь проломы в стенах монголы ворвались в город. Вскоре на его месте дымились развалины. Из Владимира Бату и его военачальник

200

Битва на Калке. 1223 г.

 

 

 

 

 

 

 

Субедэй разослали войска в трёх направлениях. Одна часть монгольской армии двинулась против великокняжеской сборной рати. Кочевники сумели незаметно подойти к позициям Юрия Всеволодовича и неожиданно обрушились на его боевой лагерь на реке Сить. Внезапность атаки решила исход битвы. В марте 1238 г. великокняжеское воинство было уничтожено, погиб и сам князь Юрий.

Вторая часть армии Бату и Субедэя громила города и сёла в лесном Заволжье; один из отрядов добрался даже до Вологды. Третье войско ринулось в северо-западном направлении, к новгородским рубежам. Около города Торжка, самой южной крепости во владениях Новгорода, снова соединились все монгольские полчища. Враг стоял под городскими стенами две недели, наконец Торжок был взят и испепелён. Перед Бату открылась дорога на Новгород. Однако на дворе стояла уже весна, начинались оттепели, близилось половодье. Разливы рек грозили отрезать от степи монгольскую армию, и без того ослабленную ожесточённой борьбой с населением Северо-Восточной Руси. Не дойдя лишь каких-нибудь ста вёрст до Новгорода, Бату распорядился повернуть конницу вспять. Монголы развернулись широким фронтом и устремились на юг. Вся территория Руси, оказавшаяся охваченной этим весенним на­ступлением, была разорена и обезлюдела.

К лету 1238 г. монгольское войско отошло в Дикое Поле. Но завоевание Руси не было завершено, ведь непокорёнными оставались ещё южнорусские княжества — Киевское, Галицко-Волынское. Откормив коней, набрав пополнение, осенью 1240 г. Бату и Субедэй выступили в новый поход. Повторилась та же история, что и на севере: каждое княжество встречало завоевателей в одиночку. Монголы взяли Чернигов, «в силе тяжкой» (как сказано в летописи) обступили Киев. Стенобитные машины и камнемёты работали день и ночь, в жестокой сече монголы отвоёвывали один квартал за другим. Последний оплот обороны — каменная Десятинная церковь Святой Богородицы — был разрушен 6 декабря 1240 г. Поражённый мужеством киевлян, Бату приказал оставить в живых их военного предводителя, воеводу Дмитра, которого монголы приволокли к хану на аркане.

Вслед за тем наступил черёд волынских земель. Юго-западные княжества подверглись жестокому погрому и разграблению. Лишь самые неприступные крепости смогли уцелеть. С приходом весны сражения переместились на территории Венгрии и Польши: монгольская армия ворвалась в Европу.

Монгольские отряды дошли до границ Священной Римской империи и Италии. Чехия, Венгрия, Польша, государства южных славян, Дунайская Болгария испытали на себе удар нашествия. Однако перепуганная поначалу Европа готовилась объединёнными силами многих стран противостоять Бату. А численность его собст­венных войск была слишком мала, чтобы удерживать столь обшир­ные владения. К тому же по завещанию  Чингихана Бату надлежало ограничиться на западе покорением Руси, которая теперь оставалась у монголов в тылу — залитая кровью, но преисполненная ненависти к завоевателям. Воспользовавшись смертью верховного хана Угэдэя в далёком Каракоруме, под предлогом необходимости своего присутствия на выборах нового государя Бату объявил о возвра­щении в поволжские степи. К 1243 г. все монгольские отряды отошли на восток, за Карпаты. На территории завоёванных Поволжья, Северного Причерноморья, Северного Кавказа и Молдавии распрост­ранилось господство Улуса Джучи. Эти земли теперь считались той его частью, где должны были править Бату и его потомки.

Таким образом, Улус Джучи стал делиться на две части: в одной из них — к западу от реки Урал до Дуная — ханом был Бату; в другой, на востоке — в Казахстане и Западной Сибири, — находилось ханство Орду, его старшего брата. Русские называли

Монголо-татары у стен Козельска. Летописная миниатюра.

Взятие и разорение Москвы. Летописная миниатюра.

202

 

 

 

монгольскую державу Ордой. С XVI в. в русском языке за ней закрепилось наименование «Золотая Орда» (по названию парадного ханского шатра, т. к. одно из буквальных значений слова «орда» — ханская ставка, стойбище).

Нашествие Бату не было простым грабительским набегом наподобие прежних походов на Русь кочевников — печенегов и половцев. Монгольская знать стремилась не только поживиться за счёт богатств Руси, но и подчинить русские княжества своей власти, включить их в империю, управляемую потомками Чингисхана. Раздробленность русских земель сыграла роковую роль, не позволив отразить вторжение завоевателей. Выжженная, разграбленная, обезлюдевшая Русь была вынуждена подчиниться врагам. В истории России началась долгая эпоха, которая характеризуется старинным понятием «иго» (ярмо).

ОРДЫНСКОЕ ИГО

Попавшим под власть завоевателей рус­ским людям пришлось учиться жить в

новых условиях, при новой государственной системе. Князьям и населению было объявлено, что отныне высшим правителем Руси является глава Монгольской империи, а непосредственное управ­ление осуществляет хан Бату. За ордынским ханом закрепилось название «царь» (раньше русские титуловали так только византий­ского императора). Каждое княжество считалось теперь в первую очередь «царёвым улусом» (ханским владением) и лишь во вторую — «княжей отчиной» (т. е. наследственным владением князя). В со­ответствии с порядками, принятыми в Монгольской империи, все уцелевшие во время нашествия князья обязаны были явиться к Бату и получить от него ярлык — жалованную грамоту, которая под­тверждала полномочия на управление княжеством. Великий князь владимирский, кроме того, должен был ехать на поклон к импер­скому двору в Каракоруме.

Поскольку великий князь Юрий Всеволодович был убит в сражении, владимирский стол (княжение) занял один из его братьев — Ярослав. Во время похода Бату 1237—1238 гг. он находился в Новгороде. Приехав в сожжённый Владимир, увидев последствия страшного разгрома древней Суздалыцины, Ярослав Всеволодович осознал, что сил для борьбы за освобождение Руси пока нет. С сыновьями Андреем и Александром он отправился в Орду. Следом потянулись и остальные князья. Бату желал как можно скорее наладить выплату русскими дани, поэтому обходился с покорёнными правителями довольно милостиво. Ярослав был признан «старейшим князем» и получил ярлык на великое княжение Владимирское. Большинство прочих князей тоже отде­лались унизительными для них дворцовыми церемониями и вернулись домой с разрешением владеть отцовскими землями. Оказавшись дома, первым делом спешили в церковь — каяться в том, что участвовали в языческих обрядах и употребляли «поганый» кумыс, любимый монгольский напиток из кобыльего молока.

Чтобы добиться от русских своевременной выплаты дани, в империи существовала уже отработанная система, которая действо­вала по монгольским и отчасти по китайским образцам. Вся территория захваченной страны делилась на тумены (или тьмы) — округа, способные выставить в ополчение на случай войны по 10 тыс. боеспособных мужчин. Народ в туменах распределяли по тысячам, сотням и десяткам. Такая организация практиковалась в кочевой степи уже тысячу лет и вот теперь была введена монголами на Руси. В Северо-Восточной Руси, где «старейшим» считался великий князь владимирский, завоеватели образовали 15 туменов; в Южной Руси, которая находилась под формальным главенством великого князя киевского, — 14 туменов. По первому же приказу ордынского хана русские ополченцы во главе со своими князьями были вынуждены отправляться за тридевять земель — нести военную службу и

МИХАИЛ ЧЕРНИГОВСКИЙ

Лишь немногие из русских князей осмеливались вести себя вызывающе по отношению к завоевателям и открыто высказы­вать неприятие новых порядков. Известны трагические обстоя­тельства пребывания в Орде черниговского князя Михаила Всеволодовича. Он отказался от прохождения между кострами и поклонения идолам, а сопровож­давшим его землякам объявил: «Мы настоящие христиане, держимся за Христа и веруем в Него. Постараемся же и постра­дать за Него, а сатану и слугу его, нечестивого царя Батыя, попрём ногами!» Сначала хану даже по­нравилось несгибаемое упорство князя. Он присылал к Михаилу с уговорами то шаманов, то при­дворных; со слезами советовал ему покориться внук Борис, князь ростовский. Михаил Всеволодович оставался непреклонен. Спокойно и с достоинством объяснял он приближённым Бату, что право­славному князю не пристало почи­тать языческие божества, а жизнью он не дорожит и ханские подачки в виде дозволения на княжение его не прельщают. На­конец терпение монголов лопнуло. Фраза: «Иди и скажи царю Батыю, что богам его ни за что не поклонюсь и повелений его без­законных не выполню», — оказа­лась роковой. Рассвирепевшие монгольские сановники забили мужественного князя до смерти. Позднее Русская Православная церковь причислила Михаила Черниговского к лику святых, а прах его был погребён в Архан­гельском соборе Московского Кремля.

203

 

 

МОНГОЛО-ТАТАРСКОЕ НАШЕСТВИЕ: АРХЕОЛОГИ СВИДЕТЕЛЬСТВУЮТ

Величайшим испытанием для нашего народа стало монголо-татарское нашествие 1237—1240 гг. Кочев­ники, по словам летописца, «приидоша бесчислени, аки прузы (бесчисленные, как саранча. — Прим. ред.)», оставляли за собой дымящиеся развалины не­когда цветущих городов и обезлюдевшие сёла, и «несть места, ни веси, ни сёл тацех редко, идеже не воеваша (почти не было городов и сёл, где не прошла война. — Прим. ред.)». «Да кто, — горестно восклицает лето­писец, — видевши такое Ьожие попущение на всей Рустей земле, и не плачется?» Не преувеличены ли здесь масштабы бедствия? Нет. И это с убедительной достоверностью подтвердили раскопки археологов.

На Руси знали о грозящей опасности и готовились к встрече врага. Тучи особенно сгустились после разгро­ма татарами в 1236 г. восточного соседа Руси — Волж­ской Булгарии. Археологи установили, что в небольшом городке на Волге под названием Городец после этих событий спешно начали строить новую линию обороны — ров и вал с крепостной стеной. Однако закончить строительство не успели: в 1238 г. город был штурмом взят татарами и разрушен.

Одной из первых подверглась нашествию Рязань. Раскопки выявили трагическую картину гибели и уничто­жения города. При появлении войск Батыя (Бату) жители спешно прятали своё имущество в печах или подпечных ямах, под половицами и лестницами погребов, а на­иболее ценные вещи, в том числе и фамильные драгоценности, закапывали в землю. Но никому не удалось вернуться за спрятанным добром. Археологи обнаружили уже 13 таких кладов. Самые известные из них — первый, найденный в 1822 г., и последний, относящийся к раскопкам 1992 г. В первом кладе находились знаменитые рязанские бармы — богатые наплечники со священными изображениями для тор­жественной одежды князей и церковных сановников. Во втором — тринадцать предметов женского головного убора, отличающиеся виртуозной техникой исполнения и сделанные из золота высочайшей пробы. Их общий вес составлял 240,8 г.

На берегу Оки, в котловане, вырытом в мёрзлом грунте, археологами найдены общие захоронения жертв монгольского нашествия. В них обнаружены останки 143 человек, похороненных уже после ухода татар, в последние дни декабря 1237 г. Люди лежали тесными рядами, местами в два-три яруса. Завоеватели не пощадили никого — вместе с мужскими найдено много женских и детских останков. Одна из женщин держала на груди маленького ребёнка. На скелетах — признаки насильственной смерти: следы сабельных ударов, отрубленные кисти рук, застрявшие в костях наконечники стрел.

Клады, общие могилы, разрушенные жилища, кос­тяки людей, обширные пепелища — всё это свидетель­ствует о страшной катастрофе, обрушившейся на Русь.

В небольшом верхневолжском городе Торжке от по­жарища 1238 г. отложился слой сплошных углей толщи­ной 60 см.

При раскопках двух городов земли вятичей (см. ст. «Восточные славяне. Расселение до IX века») — Серенска и Болдыжа — были обнаружены осколки ко­локолов, призывно гудевших во время штурма и пожа­ра. От сильного жара они раскалились, оплавились и, рухнув на землю, разбились.

 

сражаться за интересы наследников Чингисхана. В летописях разных стран отмечено участие русских отрядов в составе монгольских армий в Китае и на Кавказе, в Польше и на Балканах, во внутренних золотоордынских распрях.

Ясно, что для распределения населения по десятичной системе требовалось знать, сколько людей осталось в живых после походов Бату и Субедэя 1237—1241 гг. В 1248 г. монголы провели перепись населения Южной Руси, в 1257 г. переписчики добрались до северных княжеств. Итогом этих подсчётов стало обложение страны колоссальной данью — выходом. Кроме «выхода» существовали экстренные выплаты — запросы. Если хану нужны были средства на войну, то он направлял на Русь неожиданный «запрос», ко­торый взимался столь же неукоснительно, как и «выход». Огромные богатства уходили на подарки хану, его родичам и послам, на взятки придворным и подкуп ордынских чиновников. За выплатой дани следили особые монгольские наместники — баскаки.

Из обескровленных княжеств потянулись в степь обозы с пушниной и серебром, вереницы невольников. В рабство забирали тех, кто не смог уплатить «выход» (ведь сумма дани была «развёр­стана» между отдельными семьями).

Русь не только платила дань и поставляла воинские отряды при объявлении Ордой мобили­зации. Она ещё включалась и в общую систему путей сообщения Монгольской империи. Заимство­ванная из Китая сеть почтовых сообщений была внедрена и на территории завоёванных княжеств. Через определённые расстояния на проезжих путях устраивались конюшни и постоялые дворы. Служило там, отрабатывая повинность, окрестное население, оно же поставляло лошадей. Такой пункт назывался ям, а его служители — ямчи (отсюда происходит русское слово «ямщик»). Задачей ямчи было обеспечивать безостановочное движение гонцов с ханскими поручениями, дер­жать наготове и предоставлять свежих, отдох­нувших коней проезжим послам и чиновникам.

Ещё одним средством удержания Руси в повиновении были неоднократные монгольские набеги. По подсчётам историков, во второй половине XIII в. враг вторгался в русские пределы четырнадцать раз.

Русские князья по большей части осознавали могущество Золотой Орды и старались пока мирно уживаться с завоевателями. В тех условиях это было единственным средством уберечь свой народ, население своего княжества от гибели или угона в рабство. Начало такой примирительной политике положил Ярослав Всеволодович. Его сын Алек­сандр Невский продолжил её. Князь Александр неоднократно ездил в Орду, побывал в Монголии и сумел расположить к себе монгольскую знать. Так как хан считался государем Руси, вопросы очерёд­ности при получении ярлыков решались при ордынском дворе. Нередки были интриги между князьями, задаривание высокопоставленных мон-

204

 

 

 

гольских чиновников, клевета и оговоры соперни­ков. Правительство Золотой Орды было заин­тересовано в раздувании этих раздоров. Ведь чем более слабела княжеская власть на Руси, тем большим авторитетом становился хан при разборе конфликтов. Постепенно ханы настолько увери­лись в покорности Руси и её князей, что в начале XIV в. отозвали своих представителей в русских княжествах — баскаков. Отныне сами русские должны были собирать дань и привозить её в Орду. Именно это право стало впоследствии сильнейшим орудием в руках такого умного и изворотливого политика, как московский князь Иван Данилович Калита.

В 1327 г. он при поддержке монгольской армии подавил антиордынское восстание в Твери. Благо­дарный хан (им был тогда Узбек, праправнук Бату) даровал Калите ярлык на Владимирское княжение и право сбора «выхода» со всей Руси. У московских властей появилась возможность накапливать сред­ства для привлечения сторонников и устрашения противников (врагов не только Орды, но и своих). Великокняжеский ярлык с тех пор почти без перерывов сохранялся за московскими князьями.

С ослаблением Золотой Орды во второй поло­вине XIV в. иго стало менее тяжёлым. Начавшая дробиться степная держава уже не могла органи­зовывать большие нашествия на Русь, а частые набеги разрозненных кочевых отрядов на погра­ничные области русские научились отбивать. Попытка карательного похода против Московского княжества в 1380 г. закончилась катастрофиче­ским разгромом ордынских войск на Куликовом поле. Правда, через два года хан Тохтамыш всё-таки обманом взял Москву и сжёг её, но это уже были последние десятилетия относительного единства и могущества Орды.

Постепенно московские князья стали распоря­жаться во внутренних делах без оглядки на ханов. Выплата дани происходила нерегулярно, всё реже появлялись в ханской ставке князья с просьбой выдать ярлык. Переход престола теперь опреде­лялся завещанием: Дмитрий Иванович Донской передал княжение своему сыну без разрешения хана.

В течение XV в. зависимость Руси от Орды становилась всё призрачнее. В 1480 г. великий князь московский Иван III отверг требования хана Ахмата возобновить выплату «выхода» и выступил против него в поход. На противоположных берегах реки Угры ордынские и русские войска стояли несколько месяцев, вступая в мелкие стычки, но не решаясь дать генеральное сражение. Наконец хан отступил. Это событие сейчас принято считать окончанием ордынского ига (см. ст. «Рождение Московского государства. Иван III»). Правда, современники тогда не восприняли «стояние на Угре» как освобождение от зависимости. Лишь в 1502 г., когда крымские татары разрушили столицу Золотой Орды, изгнали, а частью истре­били правившую там ханскую фамилию, естест­венно отпала необходимость поездки туда за

Как показали исследования археологов, полному уничтожению подверглись такие города Южной Руси, как Изяславль и Райковецкое городище. Укрепления, дома и хозяйственные постройки обратились в пепел, но домашнее имущество уцелело. Сотни защитников города и их врагов лежали там, где они пали в битве, иногда с оружием в руках; женщины с детьми встретили смерть в своих жилищах. Повсюду огромное количество оружия, груды разрозненных костей. Только в Изяславле погибло более полутора тысяч человек.

Потрясающа картина разорения Киева. Когда татары ворвались в город и начался пожар, две девочки, тесно прижавшись друг к другу, спрятались в глиняной печи. Там их и настигла смерть: они задохнулись от дыма. На развалинах другого сгоревшего жилища лежали в бес­порядке многочисленные скелеты защитников города, погибших в рукопашной схватке с врагами. Последним убежищем киевлян стала Десятинная церковь. во время раскопок там был открыт тайник глубиной 5 м. На дне его обнаружили несколько скелетов. Рядом лежали меч и шлем, фрагменты богатых тканей, шесть серебряных медальонов, а также 37 литейных формочек, принадле­жавших ремесленнику по имени Максим. Пытаясь спас­тись, он прибежал в церковь из находившейся непо­далёку мастерской и принёс с собой свои самые ценные вещи — литейные формочки. У самого дна тайника начи­нался незаконченный подземный ход, прорытый всего лишь на 1 м. Тут же находились две большие деревян­ные лопаты с железной оковкой для земляных работ, заступы, топор, деревянное ведро с железной дужкой, целая связка плетёных из лыка верёвок. Спасавшиеся от гибели люди спрятались в тайнике, который до этого служил хранилищем церковных ценностей. Они хотели прорыть глубоко под землёй ход из церкви к склону горы. Но храм рухнул под ударами стенобитных машин осаждавших его татар. Обвалившиеся своды и стены засыпали тайник, и находившиеся в нём люди погибли.

Археологи подсчитали, что из 74 изученных ими городов, относящихся к периоду домонгольского нашествия, 49 были разорены Батыем; 14 из них так и не поднялись из пепла. Ещё 15 не смогли восстановить своего былого значения, превратившись в сёла. «Изсекоша (перебили. — Прим. ред.) вся от мужеска пола до женска, иерейский чин весь и черноризчезский (т. е. священников и монахов. — Прим. ред.)», «не оста во граде ни един живых, вси равно умроша и одну чашу смертную пиша» — это сообщение летописца не является преувеличением. Учёные стали невольными свидетелями сотен трагических судеб обыч­ных, рядовых людей. Они увидели нашествие глазами его современников — детей и взрослых, страстно желавших выжить; глазами людей, чудом уцелевших и пришедших на пепелище только что сожжённых городов и развалины поруганных святынь. Более семи веков прошло с той поры... Но и сегодня исследователи испытывают потрясение, открывая всё новые и новые страшные картины Батыева разорения.

205

 

 

 

ОБЫЧАИ МОНГОЛОВ

Неуютно чувствовали себя русские визитёры в ханском кочевье. Все приезжавшие к Бату должны были «очиститься» от дурных помыслов и враждебных намерений, да ещё и обезвредить свои подарки и подношения от возможных заклятий, наговоров и отравы. Достигалось это с помощью обязательной процедуры: князья и бояре под пристальными взглядами хмурых шаманов гуськом проходили между двумя большими кострами. Огонь считался у монголов вместилищем божественных сил, охраняющих монгольский народ и его пра­вителей. Следом между кострами вели под уздцы лошадей, запряжённых в повозки с кладью. Шаманы хватали с повозок часть даров и швыряли в огонь — в жертву богам. Затем начинались вереницы войлочных и деревянных идолов, священных животных у стойл и коновязей. Всем им нужно было кланяться. Одна из фигур символизировала Чингисхана, духу которого русские посетители также обязаны были отвешивать поясной поклон.

ярлыками и посылки дани. Золотая Орда рухнула окончательно, и эпоха монгольского завоевания Руси завершилась.

Два с половиной столетия ордынского ига не были сплошной полосой невзгод и лишений для русского народа. Воспринимая завоевание как неизбежное временное зло, наши предки научились извлекать пользу из тесных отношений с Ордой. Русские перенимали у татар некоторые боевые навыки, тактические приёмы военных опе­раций. Кое-что перешло в Россию и из ордынской экономики: всем известное слово «таможня» происходит от названия ордынского налога «тамга» (торговая пошлина), да и само слово «деньги» пришло к нам в те годы с Востока. Кафтан, башмак, колпак — эти и другие предметы одежды вместе с их названиями были переняты у восточных соседей. На несколько столетий пережила Золотую Орду ямская служба на дорогах России.

Взаимному проникновению культур способствовали и смешанные браки. Нередко русские юноши — москвичи, новгородцы, рязанцы — женились на татарках. Слияния народов при этом не происходило, но таких русско-тюркских семей становилось всё больше. Иногда действовал и политический расчёт — ведь породниться с ордынской знатью или даже с самим ханом считалось чрезвычайно престижным для княжеских родов. Позднее, после падения Золотой Орды, татарские вельможи стали переселяться в Россию и положили начало многим известным в нашей истории и культуре фамилиям. Предки Годуновых, Глинских, Тургеневых, Шереметевых, Шахматовых, Урусовых перешли в православие, стали считаться российскими аристократами, и уже в XVIII в. никто не считал их потомков татарской знатью.

ЗОЛОТАЯ ОРДА

Во времена своего наивысшего могущества Золотая Орда простиралась от сибирской реки Обь на востоке до Дуная на западе и от заволжских лесов на севере до Азербайджана и Хорезма на юге. На этой огромной территории обитали многие народы, говорившие в основном на тюркских языках. Общим названием кочевых жителей Золотой Орды стало слово «татары». (О том, почему так произошло, можно узнать из статьи «Татары в России».) Кроме татар ордынским ханам подчинялись башкиры и ханты, молдаване и волжские булгары, марийцы и мордва, удмурты и народы Северного Кавказа; вассальным владением Орды стали русские земли.

Первоначально Золотая Орда (Улус Джучи) входила в состав громадной Монгольской империи. Ханы Золотой Орды в первые десятилетия её существования считались подчинёнными верховному хану в Каракоруме. Как русские князья ездили к ним за ярлыками, так и сами ордынские правители получали в Монголии ярлык на право царствовать в Улусе Джучи. Однако со временем империя распалась на несколько враждующих государств-улусов. Хан Улуса Джучи Менгу-Тимур в 1266 г. впервые приказал отчеканить на монетах своё имя вместо имени главного всемонгольского государя. С этого времени можно отсчитывать самостоятельное существование Золотой Орды.

Во главе западной части этого государства стоял хан из потомков Бату, на востоке правили зависевшие от него наследники Орду (брата Бату). Русь непосредственно соприкасалась и контактировала с западной половиной Улуса Джучи.

Сначала монголы организовали управление этой подвластной им территории в соответствии со своими привычными порядками.

Пайдзе серебряное с позолотой — знак полномочий, выдававшийся золотоордынским ханом военачальникам.

206

Осада Москвы монголо-татарами.

 

 

 

 

Завоёванные степи были распределены между братьями Бату и превратились в удельные владения. Удельные пра­вители выставляли для ханского войска опре­делённое количество вооружённых всадников и отчисляли в ханскую казну часть податей, соби­раемых с населения удела. В XIV в. Золотая Орда была разделена на четыре большие провинции, которые тоже назывались улусами. Наместники этих провинций {улусбеки) являлись командирами больших армий и одновременно ведали всеми вопросами управления в подвластных районах.

Всей ордынской армией командовал воена­чальник — беклярибек. Он считался главой кочевой знати, и иногда его влияние могло превышать власть хана. Нередко это приводило к кровавым междоусобицам. Время от времени могущество беклярибеков (Ногая, Мамая, Едигея) усиливалось настолько, что они назначали ханов по своему усмотрению.

По мере развития государственного строя в Золотой Орде усиливалось чиновничество. В этой части своей империи монголы взяли за образец

администрацию мусульманских государств Сред­ней Азии. В соответствии с этими образцами при хане появился везир, который отвечал за все сферы невоенной жизни государства. Везир и возглав­ляемый им диван (государственный совет) рас­поряжались налогами, финансами, торговлей. Именно в канцелярии дивана хранились девтери — податные списки, по которым взимался «выход» (дань) с русских княжеств.

Внешней политикой занимались обычно хан со своими ближайшими советниками и беклярибек. Золотая Орда долгое время была самым сильным государством Восточной Европы, поэтому от отно­шений с ней зависели судьбы многих стран. С ханским двором пытались завязать дружественные контакты европейские короли и Папы римские, византийские императоры и турецкие султаны. А в захваченном монголами Иране образовался Улус Хулагу, который начал оспаривать у Золотой Орды право владеть Закавказьем. Таким образом, глав­ным внешним противником Орды стала не сосед­няя чуждая держава, а такой же улус Монгольской империи. Много раз войска этих монгольских

С. В. Иванов. «Баскаки».

208

 

 

 

государств сходились на поле брани, иранские и золотоордынские монголы то теснили друг друга, то контратаковали... В таких войнах народы Гру­зии и Азербайджана оказывались самой пострадав­шей стороной. Цветущие города погибали в огне пожаров, конница вытаптывала поля. Но окон­чательной победы в итоге не смогла одержать ни та ни другая армия. В борьбе против Улуса Хулагу Золотая Орда заручилась поддержкой Египта. На протяжении почти полутора столетий он оставался верным союзником наследников Бату.

Периодически золотоордынские полчища втор­гались на Балканы, в Литву и Польшу. Целью этих походов было не завоевание, а ограбление соседей, обогащение правящей в Орде знати.

Огромная территория, многочисленное населе­ние, сильная центральная власть, большое войско, умелое использование торговых караванных пу­тей, выколачивание дани с покорённых народов — всё это создавало мощь ордынской державы. Она крепла и усиливалась и в первой половине XIV в. пережила апогей своего могущества. Расцвет госу­дарственности и культуры Золотой Орды связан с именами ханов Узбека (правил в 1312—1342 гг.) и его сына Джанибека (1342—1357 гг.). Важной мерой укрепления Золотой Орды стало её об­ращение в ислам.

Основатель Монгольской империи Чингисхан завещал терпимо относиться к представителям всех вероисповеданий. Его потомки старались выполнять этот завет. Так, в землях, подчи­нявшихся Улусу Джучи, христиан не подвергали никаким религиозным притеснениям. Более того, желая привлечь на свою сторону духовенство завоёванных стран, монгольские правители соз­давали для священнослужителей своеобразный льготный режим. Русская Православная церковь и армянская церковь, например, были освобождены от выплаты «выхода» и получали специальные ярлыки, которые защищали церковное имущество от притязаний ордынских чиновников. В столице Золотой Орды Сарае открывались храмы разных конфессий. В 1261 г. там возникла православная епархия. Однако сами монголы в большинстве своём оставались язычниками-шаманистами. Если же кто-то из высокопоставленных монгольских аристократов и начинал поклоняться Христу или Аллаху, это никого не задевало и считалось частным делом.

Но в начале XIV в. ситуация в Золотой Орде изменилась. Наиболее дальновидные представите­ли правящих кругов чувствовали, что регулиро­вать жизнь обширной державы по старым монголь­ским традициям уже невозможно. Слишком слож­ным делом становилось управление страной. Необходимо было привлечь грамотных людей, понимающих толк в экономике и финансах. Самыми подходящими для этой цели были чиновники из Средней Азии. К тому же торговля Золотой Орды давно уже находилась в руках мусульманских коммерсантов. Да и интенсивные отношения с Ираном и Египтом требовали привлечения знатоков арабского и персид­ского языков. Кроме того, общая, единая для всего государства религия помогла бы сплотить подданных вокруг хана-единоверца. В 1314 г. Узбек объявил ислам официальной религией Золотой Орды и сам стал мусульманином. Его знатные родичи, попытав­шиеся было воспротивиться столь вопиющему нарушению старомонгольских обычаев, были без­жалостно истреблены.

Эпоха Узбека отмечена и широким городским строительством. К середине XIV в. в Золотой Орде существовало более ста городов. Некоторые из них были старыми поселениями, основанными ещё до монгольского нашествия. Завоеватели разрушили их, но потом снова отстроили, потому что эти города стояли, как правило, на торговых путях. Ордынское правительство было заинтересовано в бесперебойном движении караванов, в работе рынков, наполнении страны товарами, а казны — доходами от торговых пошлин.

Другие города были основаны самими монго­лами. Зачем же кочевникам-скотоводам понадо­бились новые города? Дело в том, что в Орде становилось всё больше чиновников. Они не могли кочевать вслед за ханскими стойбищами. Работа над финансовыми делами требовала спокойной обстановки и места для хранения документов, а походные юрты не очень подходили для этого. Обычно для такого города выбирались местности, где хан или улусбек останавливались на зимовку. Именно таким образом появились обе столицы Золотой Орды — Сарай (слово «сарай» по-тюркски означает «дворец»), основанный при Бату, и Новый Сарай, который построил Узбек. Некоторые города, возникшие в ордынский период, до сих пор существуют в России: Тула, Тюмень, Азов, Астрахань и др.

При Узбеке и Джанибеке города Золотой Орды переживали расцвет. Возведённые трудами сотен тысяч невольников дворцы, мечети, караван-сараи (постоялые и торговые дворы), богатые кварталы знати и купечества, всё более многолюдные поселения ремесленников превращали их в средо­точие экономической и культурной жизни. Сарай и Новый Сарай принадлежали к числу крупней­ших городов мира.

Процветание ордынского государства понемно­гу пошло на убыль после смерти Джанибека. Правители разных уделов, враждующие груп­пировки из различных частей Золотой Орды вступили в борьбу за сарайский престол. Трон переходил из рук в руки. Окраинные владения стали отпадать от державы, и она начала дробиться и разваливаться. В конце XIV в. приблизительно на пятнадцать лет её вновь сумел объединить энергичный хан Тохтамыш. Но именно с его правлением связаны события, оказавшиеся роко­выми для судьбы государства.

Тохтамыш поссорился с правителем Средней Азии Тимуром. Грозный сосед трижды вторгался в пределы Улуса Джучи. Почти все крупные города

209

 

 

 

 

 

 

были разрушены им. Торговые пути, идущие по территории Золотой Орды, переместились на юг, во владения Тимура (это и было одной из целей его войны с Тохтамышем). Хотя Тимур и не присоединил Орду к своей империи, но разграбил и окончательно обессилил её. Она не смогла оправиться после этих ударов и в первой половине XV в. распалась на отдельные независимые ханства. Крупнейшими из них были Крымское, Казанское, Сибирское, Узбек­ское (Казахское) ханства и Ногайская Орда.

Наследницей Золотой Орды формально счита­лась Большая Орда в низовьях Волги. Ханы Большой Орды продолжали требовать дань с Руси и пытались убедить князей приезжать к ним за ярлыками. В 1502 г. союзник Ивана III крымский хан Менгли-Гирей сжёг Сарай (Новый Сарай был уничтожен Тимуром в 1395 г.). Последнего полно­властного хана Ахмата, бежавшего в степи, изло­вили и зарезали ногаи. Так закончилось существо­вание Улуса Джучи — одного из самых обширных и могущественных государств средневековья.