После этого в течение несколь­ких лет флот под руководством Алехана успешно блокировал турецкие морские коммуникации, держал в страхе Стамбул и добился ещё не­скольких побед — при Митилене, Патрасе, Дамиетте.

Вскоре по заключении мира Алексей получил новое поручение, но совсем иного рода. Он должен был любым способом захватить и доставить в Петербург авантюри­стку, выдававшую себя за дочь Ели­заветы Петровны (в литературе её с давних пор называют «княжной Та­ракановой», хотя сама она такой фамилии никогда не носила). Алехан напал на её след в Риме, через своего агента заманил в Пизу, где разыграл роль безумно влюблённо­го и уговорил посмотреть русский адмиральский корабль, стоявший на рейде в Ливорно. Здесь Орлов исчез, «наследницу русского пре­стола» (её имя и происхождение так и остались неизвестными) аресто­вали, и судно под командой Грейга взяло курс на Кронштадт.

Сам Алексей, вернувшись в Санкт-Петербург, обнаружил, что звезда Орловых закатилась. Григо­рий, проявивший большое личное

Подвиг лейтенанта Д. С. Ильина. В сражении при Чесме Ильин взорвал судно, начинённое зажигательными средствами, у борта турецкого линейного корабля.

131

КНЯЖНА ТАРАКАНОВА

Этой женщине, выдававшей себя за дочь императрицы Елизаветы Петров­ны, посвящены романы и научные ис­торические очерки, но до сих пор её жизнь овеяна тайной.

Впервые о своём праве на рос­сийский престол «княжна» объявила в 1772 г.; оказавшись впоследствии в Рагузе (Дубровнике), она представила выписки из своих «наследственных документов»: подложные завещания Петра I и императрицы Елизаветы Петровны, которая якобы оставила российский престол своей незакон­норождённой дочери, принцессе Елизавете, в «личное и потомственное владение».

Сколько было лет этой женщине, точно определить невозможно, но воз­раст её приближался к 30 годам. Она была красива, свободно говорила по-французски и по-немецки, изъяснялась на итальянском, понимала английский. Вот её портрет, который сохранился в бумагах римской полиции: «Красивое лицо, хорошая фигура, красивая грудь, очень белая кожа, прекрасная манера держаться. Она очень хорошо знает положение европейских дворов, по­ложение дел в Польше и в северных государствах». Имя «княжны» часто менялось. Она называла себя госпо­жой Франк, Шаль Тремуйль и, наконец, Елизаветой, княжной Всероссийской.

Сенат Рагузской республики, боясь политических осложнений, по­ставил правительство Екатерины II в известность о появлении самозванки. Сенату был послан ответ: нет никакой надобности обращать внимание на «побродяжку». Екатерина II решила без всякого шума и огласки захватить «княжну» и доставить её в Россию. Выполнение этого щекотливого по­ручения императрица возложила на графа Алексея Орлова, бывшего в то время с русским флотом за границей. Получив депешу, Орлов пообещал Екатерине: «Все силы употреблю, чтоб оную достать обманом, буде в Рагузах оная находится. И когда первое не удастся, тогда употреблю силу к оно­му, как Ваше Императорское Величе­ство мне предписать изволили». Речь, видимо, шла об уничтожении самозванки, если обманом её захватить не удастся.

15 февраля 1775 г. самозванка прибыла в итальянский город Пизу под именем графини Зелинской, где и со­стоялось её знакомство с красавцем графом Орловым. Он, приказав нанять для неё дом, посещал её ежедневно, возил по городу и относился к «гра­фине» с подчёркнутым уважением. Ра­зыгрывался спектакль, задуманный Орловым. Русские офицеры даже са­мого высокого ранга не имели права сесть в её присутствии. Сам же Орлов, сделав вид, что страстно влюблён и намерен обвенчаться с «графиней», обещал ей помочь добиться престола. Он действовал с чрезвычайным хлад­нокровием и цинизмом, аккуратно докладывая о своих успехах императ­рице: «Наконец, я её уверил, чтоб я с охотою и женился на ней, а в доказа­тельство хоть севодни, чему она оболь­стилась, поверила... Я вынужден пода­рить свой портрет, который она при себе имеет».