В марте 1949 г. журнал «Крокодил» по­местил фельетон Д. Беляева «Стиляга». Герой его в нём описывался так: «В две­рях зала показался юноша. Он имел изу­мительно нелепый вид: спина куртки ярко-оранжевая, а рукава и полы зелё­ные; таких широченных штанов канареечно-горохового цвета я не видел даже в годы знаменитого клёша; ботинки на нём представляли собой хитроумную комбинацию из чёрного лака и красной замши. Юноша опёрся о косяк двери и каким-то на редкость развязным движе­нием закинул правую ногу на левую, по­сле чего обнаружились носки, которые слепили глаза, до того они были ярки...

„Теперь вы знаете, что такое стиля­га? — спросил сосед-студент. — Тип довольно редкостный. Однако находят­ся такие девушки и парни, которые за­видуют стилягам". „Завидовать? Этой мерзости? — воскликнула с негодовани­ем одна из девушек. — Мне лично плю­нуть хочется"».

Дружинники проводят «воспитательную работу» со стилягами. Современный рисунок.

482

ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА ПОСЛЕ ОКТЯБРЯ

«ОТМЕНА ТАЙНОЙ ДИПЛОМАТИИ»

Советское правительство, оказавшись у власти, объявило о ре­шительном разрыве с прежними дипломатическими традиция­ми. Большевики утверждали, что раньше дипломаты сговарива­лись между собой тайно, за спиной своих народов; а Советской власти скрывать от народа нечего. В первом же её постановле­нии — Декрете о мире — говорилось: «Тайную дипломатию пра­вительство отменяет, выражая твёрдое намерение вести все пе­реговоры совершенно открыто перед всем народом».

Газеты немедленно начали публиковать тайные договоры прежней власти, хранившиеся ранее в строжайшем секрете. Бла­годаря этому открылись многие неизвестные цели воюющих держав, что произвело сильное впечатление во всём мире. «На­род видит, из-за чего его гнали на бойню, — замечал по этому поводу В. Ленин. — Советское правительство... показало, что пра­вители всех стран — разбойники».

Не слишком уважительно большевики относились и к ди­пломатической неприкосновенности. Обыски в посольствах, изъятие у послов автомобилей, а подчас и аресты дипломатов стали обычным явлением. Большевики не видели особого смыс­ла в «церемониях с классовыми противниками», даже зарубеж­ными, — ведь с ними уже начата во всём мире беспощадная вой­на. Конечно, в такой обстановке иностранные державы отказы­вались признать Советскую республику. Лев Троцкий, в то вре­мя нарком иностранных дел, замечал вскоре после Октября: «Дело моё маленькое: опубликовать тайные договоры и закрыть лавочку».

СОЗДАНИЕ КОМИНТЕРНА И МИРОВАЯ РЕВОЛЮЦИЯ

Вначале победа Октября в России представлялась большевикам лишь первым шагом к мировой революции. В 1919 г. решено было образовать штаб этой будущей революции — Коммунисти­ческий Интернационал (Коминтерн). Правда, создавать его в тот момент было ещё почти не из кого.

Тем не менее 2—6 марта в Московском Кремле прошёл уч­редительный конгресс Коминтерна. Своего делегата — Гуго

483

Эберлейна — прислали германские коммунисты. Остальные основатели Коминтерна состояли в РКП(б) и проживали в Со­ветской России, а иностранцами считались лишь по националь­ности. Официально сообщалось, что на конгрессе присутство­вал 51 делегат из 30 стран.

Выступая в день закрытия конгресса, В. Ленин убеждённо заявил: «Товарищи, присутствующие в этом зале... увидят все, как будет основана Всемирная Федеративная Республика Советов (Аплодисменты?)». Привычной концовкой большинства речей служил лозунг «Да здравствует мировая революция!». Руководство Коминтерна мыслилось как зародыш всемирного правительст­ва, причём РКП(б) формально подчинялась Коминтерну. Бело­гвардейцы по этому поводу с негодованием говорили, что Рос­сия при большевиках прекратила существование, а в Москве пра­вит Интернационал...