Для 46-летнего великого князя брак с 17-летней Еленой был вторым. Двадцать лет прожил он в любви и согласии с великой княгиней Соломонией из рода московских дворян Сабуровых, но детей у них так и не было. Поездки по монастырям, молебны о чадородии, ворожба и гадания — ничто не помогало. Разумеется, Василий III мог оставить престол своим младшим братьям — Юрию или Андрею, но он не хотел этого, поскольку считал, что они и «своих уделов устроить не умели». И вот великий князь объявил о своём намерении рас­торгнуть брак с Соломонией и жениться вторично, ибо государственные интересы требовали рожде­ния сына. Бояре согласились. Строго говоря, это противоречило церковным канонам, поскольку сама Соломония не хотела развода. Из довольно щекотливой ситуации великому князю помог выйти новый митрополит Даниил, давший своё благословение на пострижение великой княгини в монастырь.

296

В записках Сигизмунда Герберштейна, импера­торского посла, бывавшего в России в ту пору, есть сведения об обстоятельствах насильственного пострижения Соломонии. Когда великой княгине начали стричь волосы, она голосила и плакала, а потом вырвала из рук митрополита монашеский головной убор, бросила его на землю и стала топтать ногами. Униженная приближёнными кня­зя по его прямому приказу, Соломония громко заявила: «Свидетельствуюсь перед всеми, что не желаю пострижения и на меня насильно надевают куколь. Пусть Бог отмстит за такое оскорбление!» Под именем Софьи она до конца своих дней находилась в суздальском Покровском монастыре и почти на десять лет пережила Василия III.

Этот эпизод даёт яркое представление о челове­ческих качествах Василия Ивановича. Попы­таемся теперь проследить политическую судьбу этого правителя, «последнего собирателя Руси».

Василий III вступил во владение отцовской державой в октябре 1505 г. По духовной грамоте Ивана III он не только унаследовал титул отца и исключительное право чеканки монеты, но и получил в непосредственное управление 66 горо­дов, в том числе такие крупнейшие центры, как Москва, Новгород и Тверь. Четверым его братьям отошло только 30 городов. Младшие должны были слушаться Василия «в отца место» (т. е. как своего отца). Сделавшись великим государем, Василий III старался продолжать линию Ивана III как во внутренней, так и во внешней политике. Властный и требовательный, но лишённый способностей и достоинств отца, Василий III стремился показать своё самовластие, подчеркнуть своё могущество. Герберштейн не без удивления писал, что великий князь московитов имеет власть, какой не обладает ни один монарх в Европе. Изумлённый иноземец в ответ на свои вопросы часто слышал: «Мы этого не знаем; знает Бог да Государь». Тем самым власть князя приравнивали к власти божественной.

В своё время уже Иван III строго спрашивал с бояр за малейшую провинность или неудачно сказанное слово. Одному из них за «высокоумничанье» он приказал отрубить голову; князей Патрикеевых, принадлежавших к знатнейшему роду, велел постричь в монахи. Но в утверждении самодержавной власти Василий III превзошёл отца. Он в ещё большей степени «опалился» на бояр и приближённых служилых людей (т. е. наказывал их, подвергал опале) за попытки проявлять самостоятельность и, не в пример отцу, боярских «многих поносных и укоризненных словес» не допускал. Однажды Берсень-Беклемишев, представитель старого и заслуженного московского рода, заспорил с Василием. И что же он услышал? «Поди, смерд, вон, ты мне не надобен». Дошедшие до наших дней документы сохранили жалобы бояр на то, что великий князь с ними «совета не держит», а решает все дела «сам-третей у постели» (т. е. в узком кругу). Естественно, что в своём стремлении к самодер­жавию Василий III не стал долго терпеть даже