После гибели Ермака борьба за Сибирь продолжа­лась ещё довольно долго. Кашлык русским вновь уда­лось занять лишь через несколько лет, а остатки орды Кучума были разгромлены отрядом Андрея Воейкова в 1598 г.

пажи их были мертвы... Не выжил ни один из отважных моряков.

Третьим кораблём руководил главный кормчий экспедиции (по современным понятиям — штур­ман) Ричард Ченслор. В конце августа 1553 г. шторм вынес его судно к берегам до сей поры неведомого англичанам «варварского королев­ства» — Московии. Ченслор, не растерявшись, назвался послом английского короля Эдуарда VI, вступил в переговоры с местными властями и добился встречи с самим русским царём.

Иван IV сразу оценил значение этого факта, обнаружившего возможность поддерживать связь с Западной Европой через Белое море. В даль­нейшем он рассматривал Англию как потен­циального европейского союзника в планируемой им войне за Ливонию. Его интересовали англий­ские военные специалисты, поставки вооружения и свинца, наконец, английская звонкая монета, которая могла перечеканиваться в русские ко­пейки. Поэтому государь московский сразу пре­доставил английским купцам беспошлинную тор­говлю по всей подвластной ему территории. Англичане же преследовали цели иного рода: уподобляя Россию индийским княжествам, они рассматривали её как государство, из которого при помощи торговли можно выкачивать по­рядочную прибыль, а в случае политических осложнений открыто применять военную силу. По крайней мере подобная возможность впоследствии обсуждалась, и был даже выработан план захвата Русского Севера. Однако до дела не дошло: Иван IV оказался серьёзным противником, и воевать с ним было бы рискованно.

В первые годы русско-английского знакомства произошёл обмен посольствами, и между обоими государствами установились самые тёплые, дру­жественные отношения. В Лондоне была учреж­дена «Московская компания», занимавшаяся тор­говлей с Россией и богатевшая год от года. Иван Грозный был столь милостив к англичанам, что собственные подданные порой именовали его «английским царём».

Сложности начались в 60-е гг. XVI в. Англичане требовали предоставления им права монопольной торговли на территории Московского государства, мотивируя это тем, что именно они «открыли» Россию и на этом «открытии» изрядно поистра­тились. Причина завышенных требований англий­ской стороны заключалась в том, что «Московская компания» терпела большие убытки от конку­рентов — в основном голландских купцов, обосно­вавшихся в России задолго до прибытия экспе­диции Уиллоуби и сохранявших в ней прочные позиции, несмотря на деятельность «Московской компании». Царь удивлялся настойчивости анг­личан. Русские, пояснял он, издавна ведут торг с европейскими народами, да и без английских товаров Московское государство «не скудно было». Со своей стороны Иван IV искал возможности породниться с английским королевским домом (пробовал даже свататься к Елизавете Тюдор), а

340

также пытался договориться о предоставлении ему в Англии убежища на тот случай, если он будет вынужден бежать из России, спасаясь от гнева собственных подданных, возмущённых жестокостями его правления. На все эти пожелания он получил весьма уклончивые ответы.

Отношения осложнялись и тем, что дальнейшая разведка англичанами «северного пути» вдоль побережья России стала встречать противодейст­вие со стороны московского правительства — в Москве справедливо усмотрели в этом угрозу государственным интересам страны.

Свою роль сыграло и то, что среди служащих «Московской компании» нашлось несколько мо­шенников, которые, действуя якобы от имени этого предприятия, проворачивали в России сом­нительные финансовые операции. Им под стать были русские приказные люди (чиновники), не упускавшие случая под тем или иным предлогом запустить руку в карман английских купцов... В результате взаимные расчёты государевой казны и «Московской компании» оказались настолько запутанными, что невозможно было определить правых и виноватых, должников и кредиторов. По царскому распоряжению корреспон­денция, шедшая из России в Англию, распечатывалась и проверялась: нет ли в ней каких-либо «оскорбительных вестей».

Конфликт дошёл до того, что в 1570 г. Иван IV в великом гневе написал Елизавете I весьма резкое послание, в котором объявил: «...Все наши грамоты, которые до сего дня мы давали о торговых делах, мы отныне за грамоты не считаем!» Таким образом «Московская компания» лишилась всех привилегий в России.

С течением времени, однако, несмотря на многочисленные трения между русскими и анг­личанами, стороны пришли к примирению, и часть льгот английским купцам была возвращена. Борис Годунов также оказывал им покровительство, а одного из англичан — Джерома Горсея — даже сделал своим доверенным лицом. Но те милости и привилегии, которых «Московская компания» добилась от Ивана IV в первые годы своего существования, она уже утратила навсегда. Поло­жение англичан в России конца XVI — первой половины XVII вв. мало чем отличалось от положения всех прочих европейцев.