В свою очередь в Европе окончательно склады­вается представление о России как о могучей

387

Царь Фёдор Алексеевич.

православной державе, наследнице Византии. Именно в Россию перевозят в это время с православного Востока церковные реликвии, спа­сая их от турок; сюда едут с Балкан и из Греции мастера и ремесленники.

Элементы европейской культуры начинают распространяться и в высших слоях московского общества. Однако появление иноземного платья, европейская мебель, и посуда, книги и гравюры, украсившие терема, все новшества, о которых часто писали иностранные путешественники XVII в., мало влияли на традиции русского быта. Некоторые обычаи россиян приводили в заме­шательство иностранцев, посещавших Москву.

Царь иногда приглашал на свои пиры инозем­ных гостей, в частности послов. Эти многочасовые обеды поражали их обилием разнообразных блюд. Несколько десятков кушаний, пироги с рыбой и грибами в Великий пост — всё это было непривычным для европейцев. Послать во время пира блюдо с царского стола какому-либо гостю — такой почётный обычай существовал и при других дворах. Дипломатов удивляла иная, чисто русская традиция.

Средь бела дня на двор посольства неожиданно въезжал обоз во главе со специально посланным из

дворца боярином. Прибывшие царские слуги накрывали в посольских хоромах стол, пользуясь при этом привезёнными с собой посудой и скатертями; затем подавали напитки и еду. Начинался пир. Приехавший боярин представлял персону государя и строго следил за тем, чтобы соблюдался порядок, принятый при царском дворе (очерёдность подачи блюд, произнесения привет­ствий и т. д.). После пира слуги убирали со стола, складывали посуду на возы, получали от посла подарки и уезжали во дворец.

Такой приём был очень почётен: считалось, что его устраивал для посла сам царь. Бывало пиршество и попроще: в посольство привозили «с царского стола» полный обед или ужин, а съедали его иноземцы уже в своём кругу, сообразуясь с собственными обычаями.

В XVII в. в Европе существовало чёткое разграничение занятий, манер поведения, образа жизни представителей различных сословий. Како­во же было изумление иностранцев, когда в Страстную неделю Великого поста они наблюдали следующую картину: царь Алексей Михайлович шёл по улице в церковь в простой одежде, с непокрытой головой, подвязав волосы ремешком, как обычный простолюдин, московский ремеслен­ник. Это был тот самый царь, который накануне принимал посольство, неподвижно сидя на рос­кошном троне, в дивных одеждах, сияющих от обилия драгоценных камней и жемчуга.

Алексей Михайлович заботился о том, чтобы его дети получили хорошее образование. Наследники знали один или два современных европейских языка, изучали риторику, философию, читали произведения античных авторов. Обязательными предметами были богословие и духовная музыка. Сыновья царя имели хорошую библиотеку, со­ставленную из русских и иностранных книг.

За время царствования Алексея Михайловича не раз возникал вопрос о наследовании престола. В шестнадцать лет умер царевич Алексей Алек­сеевич. Второму царскому сыну Фёдору было тогда девять лет, и он не отличался крепким здоровьем.

Считается, что Фёдор изначально был болезнен­ным ребёнком, да и умер он совсем молодым, в двадцать один год. Однако в раннем детстве его здоровье, по-видимому, было не столь уж плохим. Он часто сопровождал отца на охоту, в поездках на богомолье. Несчастье случилось позднее и было подробно описано современником-иностранцем.

Однажды зимой тётки и сёстры царевича захотели прокатиться в санях. Фёдор был не только хорошим наездником, как и многие в то время, но и страстным любителем лошадей. Он имел обыкновение смотреть, как их обучали различным «фокусам». В тот злополучный зимний день царевич решил сам быть возницей у своих тёток и сестёр. Но людей в санях оказалось слишком много, лошадь не могла тронуться с места и, встав на дыбы, сбросила с себя седока (в те времена возница сидел не на козлах, а верхом на