Казна и казначеи были не только у великих князей, но и у великих княгинь, цариц.

Сложное хозяйство великокняжеского, а затем царского двора требовало постоянной работы различных служб, занятых устройством быта, приготовлением пищи, организацией охоты и различных поездок (например, на богомолье). Ведавшие этими вопросами придворные чины часто бывали на виду, их деятельность описывали иностранцы. Уже германский посол при дворе Ва­силия III барон Сигизмунд Герберштейн писал, что когда великий князь принимает посольства, перед его комнатой стоят «юные герцоги, спальники, стольники и прочие слуги государевы, благо­родные, хорошо одетые молодые князья и знат­ные лица, несущие повседневную службу при государе».

Как и в других европейских государствах, эти должности часто занимали лица, не отличавшиеся родовитостью, потомки младших сыновей старин­ных боярских родов. Это давало возможность боярам окружить себя при дворе родственниками, преданными людьми. А младшие сородичи бояр, не имевшие прав на высокие чины и реальной возможности занять высокую государственную должность, могли таким образом сделать придвор­ную карьеру. К началу XVI в. относится первое упоминание об оружничем. Так назывался госу­дарственный и придворный чин, в чьи обязанности входило ведать оружейной казной («шеломом», т. е. шлемом, и «доспехом») и работой мастеров — бронников и оружейников.

Первым известным историкам оружничим был Андрей Михайлович Салтыков (упомянутый в документах в 1508 г.). К середине XVI в. оружничими были один за другим два брата — Никита Иванович и Фёдор Иванович Карповы. Фёдор Карпов, дипломат и публицист, известен как один из самых просвещённых русских полити­ков. Польский посол писал, что это «не пошлый (обыкновенный. — Прим. ред.) оружничий, при­ходится ему ведать доспех и мастеры».

Особой была роль оружничего во время военных походов, поездок государя, торжественных цере­моний. Он отвечал за походную казну, госу­дарственное (парадное) оружие, имевшее характер царских регалий, за парадный шлем государя.

Под началом оружничих находились рынды — оруженосцы и телохранители государя, сопро­вождавшие его при выездах и на торжественных приёмах. С этого чина часто начиналась при­дворная служба. Именно они, эти юноши в белых одеждах, стоявшие по обе стороны трона с парадными  топориками  на  плечах,   поражали

Соколиная охота.

присутствующих на царских приёмах иностранцев своим умением сохранять полную неподвижность. Украшенный богатым орнаментом топор рынды — это настоящее боевое оружие, которым можно было разрубить кольчугу, а иногда — пробить панцирь. Кстати, ещё в раннем средневековье топор был любимым оружием скандинавских воинов.

В Московском государстве среди княжеского и царского парадного оружия не было меча и соответственно придворной должности меченосца. Между тем в соседних государствах, начиная с Великого княжества Литовского, эта должность была в числе наиболее почётных: меченосец с королевским или княжеским мечом в руках был одной из главных фигур во всех торжественных публичных церемониях.

В XVI в. очень важной была должность постельничего. Он ведал личным имуществом государя, его личной канцелярией, а во время походов — царской походной палаткой. Постель­ничим при молодом Иване Грозном был его любимец Алексей Адашев; с этой службы начал придворную карьеру Борис Годунов.

Весьма разветвлённой была служба, ведавшая государевым столом.

Главным распорядителем был кравчий. Он наблюдал за столом, подавал государю еду, которую приносили в палату стольники. Послед­ние вместе с чашниками подчинялись кравчему. В годы опричнины эту должность занимал любимец царя Ивана IV Фёдор Алексеевич Басманов. О большом значении этого чина говорит уже то, что в XVII в. царь во время придворных церемоний иногда передавал кравчему свой скипетр.

Во время пира блюда с разными кушаньями государю приносили стольники. По свидетельству Герберштейна, царь первым выбирал еду для себя, остальные же блюда распределялись «по чину» между его братьями, советниками, послами и другими гостями. Перед началом трапезы «госу­дарь обыкновенно даёт отведать кусочек столь­нику, затем отрезает от разных кусков и пробует». Герберштейн отметил также изменения в при­дворной одежде стольников. Ранее они одевались «наподобие диаконов, прислуживающих при бого­служении», а во время его посольства (в правление

395

Карета. Конец XVI — начало XVII вв.

Тарелка царя Алексея Михайловича с государственным гербом России.

Василия III) на них были «различные платья, называемые «терлик», обильно украшенные драго­ценными камнями и жемчугом».

Царским питьём на пиру ведали чашники. В палате, где шёл пир, стоял поставец (особый столик) с напитками, вокруг него — четыре чашника с чашами в руках. «При государе стоит человек, — писал Герберштейн, — который подаёт ему чашу; через него-то государь и посылает отдельным лицам хлеб и другие кушанья».

Особое значение придавалось придворной служ­бе, ведавшей государевой охотой. В источниках упоминаются ловчие, сокольники, псари, но о них сохранились лишь отрывочные сведения. Псарям могли отдать боярина, впавшего в немилость. В 1543 г. Иван Грозный велел «предати псарем» князя Андрея Шуйского, и «псари взяша и убиша его» (см. ст. «Иван IV: от боярского правления к опричнине»). Ловчие организовывали княжескую охоту и хорошо знали заповедные места. Когда в 1479 г. игумен Иосиф Волоцкий решил создать новый монастырь, князь Борис Васильевич (брат Ивана III) дал ему своего «ловца зверского»; княжеский ловчий помог Иосифу найти удобное место на берегу реки Струги, где и был основан монастырь Успения Богородицы. Долгое время монахи Иосифо-Волоколамского монастыря поми­нали во время богослужения Михаила Ловчего и его сына Дмитрия, ставшего иноком монастыря.

В то время, когда Борис Годунов ещё не был царём, он любил охотиться с соколами. Его доверенное лицо, англичанин Джером Горсей, был однажды приглашён на такую охоту, прохо­дившую напротив Кремля, на другом берегу Москва-реки. Борис Годунов был «с немногими из своих слуг, не считая его сокольничих ». По словам Горсея, это была «поистине царская забава, особенно с их выносливыми ястребами, когда не нужно заботиться о том, что птица убьётся, а выбор их большой и все они совершенны».

Существовало и немало других самых разно­образных придворных служб: истопники, повара,

лекари и прочие.

* * *

Разделение функций дворцовой и государст­венной службы продолжалось на протяжении всего XVI столетия: государственный аппарат выде­лялся из дворцового ведомства, рос и разветвлял­ся. Но и чисто придворная служба имела свои выгоды. В отличие от думных чинов подавляющее число дворцовых должностей было в руках нетитулованного дворянства, своей деятельностью доказавшего преданность правящему дому и лично государю. Царь мог принять на службу при своём дворе представителей тех семей, которым был закрыт путь в Боярскую думу, к высшим административным должностям.

В преддверии Петровских реформ при дворе Романовых всё более заметную роль в госу­дарственных преобразованиях начинают играть царские советники из числа лиц, имевших при­дворные должности.

396