Но сибиряки и сами могли дать «мироедам» должный отпор. Сибир­ские крестьяне в массе своей не были так забиты, как их собратья в Евро­пейской России. Традиции предков-бунтарей, бежавших из-под ярма кре­постничества, борьба с природой необжитого огромного края, опасно­сти и суровость жизни — всё это сказалось на характере сибирского крестьянина-старожила. Деятельный, мужественный и немногословный, он умел упорно трудиться, не был болт­лив, был себе на уме и мог постоять за себя. Так, в 1761 — 1762 гг. припис­ные крестьяне Шадринского уезда в Западной Сибири отказались от за­водских работ. Чтобы сломить их со­противление, правительство прислало 800 казаков с пушкой. Было пролито немало крови.

Ссыльные старообрядцы, вы­ступая против религиозных гонений и наложенных на них правительст­вом двойных податей, прибегали к массовым «гарям» — сотни, а иногда и тысячи людей подвергали себя са­мосожжению. Коренные жители, особенно коряки и ительмены, не раз брались за оружие, направляя его против грабивших их сборщиков ясака, скупщиков пушнины и мест­ных властей. В 1773—1775 гг. кресть­яне пограничных с Уралом районов

Домашняя утварь коряков. Гравюра конца XIX в.

589

Западной Сибири участвовали в вос­стании под предводительством Пуга­чёва. Для расправы с ними были на­правлены крупные военные силы из Тобольска и Омска. Временами правительство вынужденно шло на уступки: «государеву десятину» заме­нили денежной выплатой, уволили некоторых особенно ненавистных населению должностных лиц.

Самыми крупными среди кресть­янских волнений стали события 1841 — 1843 гг. в Тобольской губер­нии. Возмущение десятков тысяч кре­стьян тогда переросло в вооружённые столкновения с карателями. Крестья­не подозревали, что правительство собирается закрепостить их. Выступ­ление подавили, но власти воздержа­лись от каких-либо действий, устанав­ливавших крепостную зависимость.

СИБИРСКАЯ ПРОМЫШЛЕННОСТЬ

«Перу и Мексика наша» — так рос­сийские министры называли Сибирь в начале XIX в. Эту богатейшую стра­ну уподобляли отсталым и зависи­мым от метрополии испанским колониям в Америке. Многие тогда считали, что Сибирь и впредь долж­на оставаться сельскохозяйственной окраиной Европейской России, по­лучая оттуда все необходимые ей промышленные изделия.

Осенняя ярмарка в сибирском городе.

590

милии, выплавлялись серебро (до 16 т в год), медь и свинец, чеканилась мед­ная монета. Добывалось здесь и золо­то. А «каменных дел мастера» со­здавали из самоцветного камня декоративные чаши, вазы, колонны и другие изделия для таких архитектур­ных сооружений, как Исаакиевский собор в Петербурге. Эти заводы и пос­ле отмены принудительного труда и сдачи их в аренду так и остались круп­нейшими в России производителями серебра и свинца. Однако они же были и главными потребителями про­дукции тех сибирских заводов, кото­рые выпускали железо, чугун, сталь и изделия из них.