В начале XIX в. артиллерийские роты подразделялись на батарейные, лёгкие и конные. Батарейные роты занимали огневые позиции в специ­альных укреплениях. Они были во­оружены четырьмя пушками сред­ней пропорции, четырьмя пушками малой пропорции и четырьмя «еди­норогами» (так назывались гаубицы, прототип которых был разработан и внедрён военными изобретателями под покровительством графа Петра Шувалова ещё в середине XVIII в. Единорогами гаубицы назывались потому, что на их стволах Шувалов велел отливать геральдического зве­ря — единорога — из своего герба.

Лёгкие роты действовали совме­стно с пехотой, передвигаясь в её бое­вых порядках. Их оснащали четырьмя «единорогами» и восемью лёгкими пушками. Что касается конных рот, то они в основном играли роль резерва. На их вооружении были шесть «еди­норогов» и шесть лёгких пушек. Использовались два типа артиллерий­ских орудий: пушки (12-фунтовые средней пропорции и малой про­порции) и «единороги». Аракчеев, назначенный в 1803 г. генерал-ин­спектором артиллерии, учёл опыт наполеоновских войн: орудия кон­центрировали на направлениях глав­ных ударов. Он начал формировать крупные артиллерийские соедине­ния — бригады, огонь которых нёс смерть французской пехоте и кавале­рии под Прейсиш-Эйлау, Бородином и Лейпцигом. Из суровой школы Арак­чеева вышли многие известные пол­ководцы, например знаменитый Алек­сей Петрович Ермолов.

ЧИСЛЕННОСТЬ РУССКОЙ АРМИИ В XIX ВЕКЕ

В конце XVIII в. русская армия считалась одной из самых многочис­ленных в Европе. Обширные границы, нуждавшиеся в обороне, и ак­тивная внешняя политика вынуждали императоров постоянно стре­миться к увеличению вооружённых сил. На 1 января 1801 г. русская армия насчитывала 446 000 человек. Начиная с 1805 г. Российская империя принимала участие в наполеоновских войнах. В связи с этим стали производить интенсивные рекрутские наборы, и к 1812 г. под ружьём находилось около 597 000 человек.

Крымская война явилась полной неожиданностью для правитель­ства Николая I. Военное министерство оказалось не готовым к резко­му увеличению численности вооружённых сил. К 1 января 1853 г. в регулярных частях русской армии служили 27 736 генералов и офи­церов и 1 123 583 солдата, в нерегулярных — 3647 генералов и офи­церов и 242 203 солдата. Во время войны пришлось спешно прово­дить новые рекрутские наборы и даже созывать ополчение. В 1856 г. общая численность регулярных войск составила 35 214 генералов и офицеров и 1 742 348 солдат, в нерегулярных войсках числились 5631 офицер и 406 981 солдат; ополчение состояло из 364 000 человек.

С переходом от рекрутских наборов к всеобщей воинской по­винности численность войск значительно увеличилась. В 1874 г. в составе армии находились 29 1 74 генерала и офицера и 742 465 сол­дат, а к началу русско-турецкой войны 1877—1878 гг. — уже 35 614 генералов и офицеров и 1 512 998 солдат.

К концу XIX в. в 22 корпусах русской армии, не считая нерегу­лярных войск, состояло около 900 000 человек.

АРАКЧЕЕВЩИНА

После окончания наполеоновских войн период реформ в русской армии завершился. Отныне основное вни­мание обращалось на внешнюю сто­рону военной службы. Император Александр I и его любимец Аракчеев посчитали, что во время походов в Европу армейская дисциплина расша­талась и её необходимо срочно укре­пить. В армии начали широко исполь­зовать телесные наказания. «В полку от ефрейтора до командира все бьют и избивают людей... в русской службе убийца тот, кто сразу умертвит, но кто в два-три года забил человека, тот не в ответе», — писал генерал Сабанеев. От солдат и офицеров требовали, чтобы они неукоснительно соблю­дали предписания императора от 1803 г.: при маршировке шаг должен быть равен одному аршину (71 см), а темп движения — 75 таких шагов в минуту. Для того чтобы сократить затраты на содержание войск, Алек­сандр I и Аракчеев прибегли к созда­нию военных поселений, где солдаты