Летом 1757 г. русская армия пе­ресекла границу Восточной Пруссии и у деревни Гросс-Егерсдорф нанес­ла первое поражение пруссакам. В середине января 1758 г. русские вой­ска овладели Кёнигсбергом и всей Восточной Пруссией. Фридрих II, обеспокоенный таким развитием со­бытий, решил лично руководить дей­ствиями своих войск на востоке. В августе 1759 г. армия Фридриха Ве­ликого, непобедимого до сего време­ни полководца, была разбита в гене­ральном сражении при Кунерсдорфе и фактически перестала существо­вать. После того как русские войска, действовавшие совместно с флотом, в декабре 1761 г. взяли стратегиче­ски важный для Пруссии морской порт Кольберг, продолжать войну

184

Фридрих И уже не мог. Он попытал­ся начать с Россией переговоры о мире. Одновременно король принял решение отречься от престола, пере­дать правление сыну и покончить с собой. От самоубийства его спасли кончина императрицы Елизаветы Петровны и восшествие на престол Петра III, резко изменившего поли­тику России. Став российским импе­ратором, этот голштинский принц, горячий поклонник Фридриха II, прекратил войну, заключил с Прус­сией союз и вернул ей все завоёван­ные русской армией земли. Так бес­славно закончилась победоносная война.

В боях с ветеранами короля Фридриха И русские воины показа­ли высокие боевые качества. Они вы­держивали яростный натиск против­ника и стремились довести дело до ближнего боя — штыковой атаки. А её старательно избегали армии западноевропейских стран. Ближний бой с использованием только холод­ного оружия русские солдаты унас­ледовали от запорожских казаков, а те в свою очередь обучились ему у турецких янычар. В России этот чис­то восточный приём был теоретиче­ски обоснован и взят на вооружение регулярной армией. Недаром много лет спустя, осуждая реформы Пав­ла I, пытавшегося перестроить рус­скую армию по прусскому образцу, А. В. Суворов скажет: «Русские прус­ских всегда бивали. Что же пере­нять?». В Семилетней войне русский штыковой удар не раз взламывал боевые порядки пруссаков.

Очередных новшеств не избе­жала армия и при Екатерине II. Прави­тельство впервые приняло решение использовать армию на обществен­ных работах. Внутри страны войска могли совершать марши по строго определённым трактам, которые обо­рудовались всем необходимым — от провиантских и оружейных складов до солдатского жилья. Был сформиро­ван Егерский (стрелковый) корпус.

Считалось необходимым, что­бы в империи, населённой многими народами, армия была великорус­ской по своему национальному со­ставу, спаянной общностью «языка,

веры, обычая и родства». Это, с од­ной стороны, позволяло правитель­ству в полной мере опираться на армию во время подавления межна­циональных столкновений внутри страны, а с другой — превращало войско в единый организм, свобод­ный от национального и религиоз­ного отчуждения наёмных армий европейский стран.

Осенью 1768 г. Оттоманская Порта (правительство Турции), под­стрекаемая Францией и Австрией, объявила России войну. В этой вой­не покрыл себя славой талантливый русский полководец П. А. Румянцев. В июне 1770 г. русские войска раз­били турок у Рябой Могилы. В этом сражении было доказано превосход­ство предложенного Румянцевым нового способа ведения боя рас­членённым боевым порядком (вой­ска двигаются отдельными колонна­ми) над традиционным линейным построением. Тот же метод вое­начальник применил в сражении у реки Ларги, где русская армия встретилась с основными силами противника. Победа досталась срав­нительно дёшево: русские войска не потеряли и 100 человек, в то время как турки лишились 3 тыс. солдат. Однако именно при Ларге стало ясно, что кирасиры — тяжёлая кон­ница, так успешно действовавшая против пруссаков, — совершенно беспомощны на степном театре военных действий, в столкновени­ях с лёгкими манёвренными та­тарскими отрядами. Тем не менее в очередном сражении у реки Кагул турки потерпели ещё одно сокруши­тельное поражение. Их потери со­ставляли до 26 тыс. убитыми. Русская армия вышла к Дунаю.