А. Бенуа. Вахтпарад при Павле 1.

238

Г. Шварц. Строевые учения русской армии при Павле I.

ром ордена до этих побед, и враги императора этим воспользовались, распространив слухи об отречении Павла 1 от православия: ведь орден формально подчинялся Папе рим­скому. Ещё больше вреда авторитету царя принёс его неожиданный союз с Наполеоном (1800 г.).

Преобразования в армии и на флоте, направленные против давно и прочно утвердившихся традиций, окончательно подорвали и без того шаткие позиции императора Павла Петровича. В последние годы прав­ления Екатерины II воинская дисци­плина расшаталась до крайности. Борясь за её укрепление, Павел пере­гнул палку. Он ввёл прусскую систе­му подготовки войск, основанную на муштре и бессмысленной шагистике, на многократном повторении одних и тех же упражнений, предназначен­ных только для плац-парадов. Нако­нец, им была предписана неудобная, узкая и странная для русского чело­века форма прусского образца, что привело к падению авторитета импе­ратора в армии. Между тем именно армия (в особенности гвардия) поч­ти весь XVIII в. ставила и свергала монархов в России. Павел I не дове­рял русским офицерам, он прибли­жал к себе немцев, считая их более преданными и верными подданны­ми. Всё это и привело к трагическим событиям 11 марта 1801 г.

Павел I с самого начала своего царствования опасался заговоров и стремился обезопасить себя и семью от повторения истории Петра III. «История всех царей, низложенных с престола или убитых, была для него мыслью, неотступно преследовавшей его и ни на минуту его не покидав­шей. Эти воспоминания возвраща­лись, точно привидение, которое, бес­престанно преследуя его, сбивало его ум и затемняло его разум», — вспоми­нал посол Франции Сегюр. Для себя Павел возвёл в Санкт-Петербурге Ми­хайловский замок, который скорее походит на крепость завоевателя во враждебной стране, чем на дворец монарха. Устройство замка было та­ково, что незнакомые с ним люди могли легко запутаться в лабиринтах залов и переходов. Но смерть подсте­регала Павла именно в этих стенах, поскольку опасность исходила от приближённых к престолу людей. Некоторые историки считают, что о готовящемся покушении на жизнь императора знал его наследник — це­саревич Александр Павлович. Но под­твердить или опровергнуть эти пред­положения сейчас довольно трудно.

Гибель Павла I.

11 марта 1801 г. руководители заговора — граф Пален, братья Зубо­вы и генерал Беннигсен — собрали участников убийства. Многие из них были изрядно пьяны. Заговорщики разделились на два отряда. Одним командовали Беннигсен и Зубов, дру­гим — Пален. Благодаря предательст­ву караульных из Преображенского полка заговорщики легко проникли внутрь дворца. Расположение комнат было прекрасно известно графу Палену. Он и провёл убийц к покоям им­ператора. Охрана попыталась оказать сопротивление, но оно было быстро сломлено заговорщиками.

Ворвавшись в спальню Павла, заговорщики предъявили ему приказ

об аресте, якобы подписанный Алек­сандром. Павел отказался подчи­ниться, и тогда Николай Зубов уда­рил императора в висок тяжёлой табакеркой. Кто-то из нападавших накинул ему на шею белый офицер­ский шарф и сдавил горло...

Так 11 марта 1801 г. пришёл к власти новый российский импера­тор Александр I. Следствие по делу об убийстве Павла I даже не было начато, никто из убийц не был нака­зан. Лишь немногих из них удалили в ссылку, остальные отделались лёг­ким испугом и вскоре вновь появи­лись при дворе. Эпоха Павла I завер­шилась последним в истории России дворцовым переворотом.

Прошли тёмные и кровавые сто­летия, когда существование сверх­мощной, неограниченной государст­венности — «самодержавия» — было оправданно. В XIX в. этому громозд­кому механизму управления страной уже не было никакого оправдания. Кандалами, неподъёмной обузой был он для страны, мешая ей нормально развиваться. Россия вновь начала от­ставать от Европы, и отставание это сказалось как на её политиче­ском могуществе, так и на обороно­способности.

Сокрушительное поражение, которое Россия потерпела в Крым­ской войне 1853 — 1856 гг., стало важнейшей вехой отечественной истории последних трёх столетий. Именно это событие запустило в действие «российский маятник».

Эффект «российского маятни­ка» состоит в том, что государство, сознавая накалённость внутренней обстановки, неудачи во внешних вой­нах, идёт навстречу обществу и при­ступает к реформам. В то же время общество, видя, что государство поступается в своих преобразовани­ях слишком малым, а для себя требу­ет слишком многого, переходит в на­ступление, используя все средства вплоть до антигосударственного террора. Тогда государство, обороня­ясь, ликвидирует все уступки и ста­новится неприступной диктатурой... И вновь отставание страны и внут­ренние проблемы заставляют воз­вращаться к реформам. С середины и до конца XIX в. произошло несколько таких движений «маятника».

Военный крах России в Крымской войне заставил самодержавие осоз­нать очевидное экономическое и тех­ническое отставание России от Ев­ропы, причина которого коренилась в

несовершенстве социально - полити­ческого устройства страны. Россий­ское общество было отягощено пе­режитками допетровской эпохи — крепостничеством, многочисленным и праздным дворянским сословием, всеобщей подчинённостью сверхмощ­ному государству. В 60—70-е гг. госу­дарство сделало попытку оживить общественную жизнь, при помощи реформ поделившись с обществом своей бесконечной властью над ним, пойти на уступки, придав тем са­мым всему окостеневшему социально-политическому устройству страны больше гибкости и жизнеспособно­сти. Важнейшими преобразованиями были уничтожение в 1861 г. кре­постничества, освобождение кресть­янства отлично зависимого положе­ния по отношению к помещикам и выделение крестьянам небольших участков земли в собственность. За­тем последовали реформы, направ­ленные на создание новой судебной системы, менее зависимой от госу­дарства; на модернизацию армии; на создание органов местного (земского) самоуправления.