В. Ленина и Г. Зиновьева обвинили в том, что они не только проехали через Германию, но и получили от немцев

329

крупные суммы денег. Однако они скрылись от ареста, ушли в подполье. В опубликованном ими письме говори­лось: «Никаких гарантий правосудия в России сейчас нет... Отдать себя сей­час в руки властей — значило бы от­дать себя в руки Милюковых... в руки разъярённых контрреволюционеров, для которых обвинения против нас яв­ляются простым эпизодом в граждан­ской войне».

С 26 июля по 3 августа в Петрограде прошёл VI съезд партии большевиков. Съезд работал полулегально: хотя все о нём знали, газеты отчётов не печата­ли. За делегатами съезда числилось в обшей сложности 245 лет тюремного заключения, 41 год каторги, 89 лет эмиграции... К этому моменту партия большевиков уже почти оправилась от июльского поражения. Её ряды менее чем за полгола выросли до 240 тыс. че­ловек, т. е. в десять раз!

10 и 16 октября почти все их участники, кроме Г. Зиновьева и Л, Ка­менева, выступили за вооружённое восстание.

В конце октября, когда партия оказалась у власти, её чис­ленность достигала уже 350 тыс. человек. Взяв власть, больше­вики сразу же столкнулись с множеством сложнейших проблем. Прежде всего они были совсем чужими для власти людьми, не имевшими опыта государственного управления. Большевик Ге­оргий Ломов вспоминал: «Среди нас было много преданнейших революционеров, исколесивших Россию по всем направлениям... Каждый из нас мог перечислить чуть ли не все тюрьмы в России с подробным описанием режима, который в них существовал. Мы знали, где бьют, как бьют, где и как сажают в карцер, но мы не умели управлять государством».

Вождей большевиков не могла не тревожить и предстоящая, очевидно, суровая борьба. Вошедший в правительство А. Луна­чарский писал в конце октября: «Я пойду с товарищами по пра­вительству до конца. Но лучше сдача, чем террор. В террористи­ческом правительстве я не стану участвовать... Лучше самая боль­шая беда, чем малая вина». Так думал, вероятно, не он один.

Многие полагали, что не стоит пускаться в рискованное, почти безнадёжное «одиночное плавание». Лучше взять попут­чиков в лице других социалистических партий. В. Ленин и Л. Троцкий, напротив, считали, что правительство с меньшеви­ками и эсерами просто не удержится у власти. К такой коали­ции в тот момент не стремились обе стороны. В. Ленин позже не раз убеждённо повторял, что «в России возможны только два правительства: царское или Советское». Никакое «промежуточ­ное» правительство удержать­ся не сможет.

Неизвестный художник. Плакат 1929 г.

БОРЬБА ВОКРУГ ЗАКЛЮЧЕНИЯ БРЕСТСКОГО МИРА

Возможно, наиболее серьёз­ное, решающее испытание Со­ветской власти пришлось пере-

330

жить в первые месяцы 1918 г. Жизнь поставила большевиков пе­ред жесточайшей необходимостью выбирать между верностью своим идеалам и самим существованием Советской республики. Речь шла о том, подписывать ли мир с Германией. Согласно про­возглашённым принципам, следовало сражаться за «справедли­вый, демократический мир». Однако сил на то, чтобы воевать, в данный момент не было...

Мирные переговоры проходили в городе Брест-Литовске (ныне Брест). Вначале немцы предлагали мир на достаточно мягких условиях. Но всё-таки это был «захватнический, граби­тельский мир»: Германия получала Польшу и часть Прибалтики. Большевики почти единодушно высказывались против подоб­ного мира. 8 января 1918 г. на совещании в ЦК из 63 его участ­ников только 15 во главе с Лениным голосовали за мир.