АВГУСТ 1991 ГОДА

К лету 1991 г. «перестройка» подошла к решающему рубежу. Стало возможным окончательно отбросить остатки прежней государ­ственной идеологии. Конечно, новое высшее руководство было

635

Танки на улицах Москвы. Август 1991 г. Фото К. Завражина.

крайне далеко от подобного намерения. Наоборот, оно посто­янно обсуждало планы, как, наконец, «навести в стране порядок». Казалось, М. Горбачёв тоже всецело одобрял эти планы.

Накануне 20 августа обстановка особенно обострилась. В этот день М. Горбачёв и представители девяти советских респуб­лик должны были подписать новый Союзный договор. Это озна­чало коренное преобразование государства. Становилось ясно, что «навести порядок» можно сейчас или никогда.

М. Горбачёв в это время отдыхал в Крыму на своей даче в Форосе. Обеспокоенные, остальные высшие руководители на­правили к нему делегацию. Среди прилетевших в Крым 18 авгу­ста были генерал Валентин Варенников, секретарь ЦК Олег Шенин и др. Их разговор с Горбачёвым длился около получаса.

Приехавшие заявили, что надо срочно «наводить порядок», это не терпит больше отлагательств. Издать указ о чрезвычайном положении президент отказался. Тогда его спросили, что же он предлагает. Как позднее вспоминал сам Михаил Сергеевич, он отвечал: «Я готов пойти на созыв Верховного Совета. Давайте со­бираться, давайте обсуждать. Давайте принимать чрезвычайное решение, другие меры...».

636

«Ну вы должны сами решать, что вы делаете», — многозна­чительно добавил он. На следующий день Г. Янаев сказал, что он понял слова президента так «У меня есть заместитель Янаев, пусть он и наводит порядок».

Разговор протекал очень бурно. По словам участников бесе­ды, президент произвёл на них впечатление не вполне вменяемо­го человека. В. Варенников позднее вспоминал: «Горбачёв разгова­ривал с нами, широко пользуясь непарламентскими выражениями». Но на прощание он пожал всем своим собеседникам руки.

Вернувшись в Москву, участники встречи доложили о сво­ём разговоре. Премьер-министр Валентин Павлов вспоминал: «Из доклада приехавших товарищей однозначно следовало, что Гор­бачёв выбрал свой обычный метод поведения — вы делайте, а я подожду в сторонке». После этого высшие руководители страны решили действовать. Они образовали Государственный комитет по чрезвычайному положению (ГКЧП) во главе с Г. Янаевым.

В течение следующих трёх суток телефонная связь с М. Гор­бачёвым была отключена. Внешне он продолжал обычный отдых: купался в море, прогуливался с родными. В его подчинении ос­тавалась охрана из 32 человек.

Члены ГКЧП рассчитывали немедленно созвать Верховный Совет СССР, который, конечно, одобрил бы их меры. При этом они выполнили бы требование Горбачёва. Но А. Лукьянов вне­запно согласился созвать Верховный Совет не раньше 26 авгу­ста. После такого поворота событий участники ГКЧП неожидан­но для себя оказались в странном и даже опасном положении «за­говорщиков и мятежников». Тем не менее отступать, конечно, было уже поздно.

Утром 19 августа телевидение сообщило о создании ГКЧП. По всем каналам вместо обычных программ показывали балет «Лебединое озеро», который стал своеобразным символом «пе­реворота».

В тот же день состоялась пресс-конференция членов ГКЧП. Относительно М. Горбачёва Г. Янаев заявил, что президент «сде­лал неизмеримо много для того, чтобы в стране начались демо­кратические процессы. Это человек, который заслуживает всяче­ского уважения... Единственное — надо определённое время для того, чтобы он просто восстановил свои силы. Я надеюсь, что мой друг Президент Горбачёв будет в строю и мы будем ещё вместе работать».