Крестьяне тоже начинали враждебно смотреть на кадетов, считая их защитниками интересов помещиков. Кадеты доказыва­ли, что помещики должны получить выкуп за свои земли. Крестья­не, конечно, категорически возражали против этого. Теперь каде­тов поддерживали в основном офицеры, студенты, большая часть интеллигенции. Имущие классы — помещики, промышленники — также видели в лице кадетов своих последних защитников.

Постепенно росло и разочарование самих кадетов в народ­ных массах. Эти настроения ярко выразил В. Маклаков, выступая в начале мая перед депутатами Думы: «Каким бы языком мы ни говорили, под этими словами скрывается одна главная мысль: Россия оказалась недостойной той свободы, которую она завое­вала {Голоса: «Правильно!»?). Россия получила в день революции больше свободы, чем она могла вместить, и революция погубила Россию».

Среди кадетов естественным образом родилась идея «силь­ной власти», которая «установила бы твёрдый порядок» и довела войну до конца. Человека, который мог бы создать такую власть, кадеты увидели в лице генерала Л. Корнилова (см. ст. «Лавр Кор­нилов»), Несколько позже генерал М. Алексеев отметил, что дело Корнилова «опиралось на сочувствие широких кругов нашей интеллигенции». По замечанию А. Деникина, эта позиция точнее выражалась словами: «сочувствие, но не поддержка».

Член кадетской партии князь Павел Долгоруков говорил в июне 1917 г.: «Единственной властью, которая поможет спасти Россию, является диктатура... Кто бы ни являлся диктатором, но раз он может одолеть разбушевавшуюся стихию, он приемлем и желателен». К середине августа такие настроения среди кадетов стали преобладающими. Кадет Дмитрий Протопопов замечал: «Конечно, диктатора всегда тянет к короне. Но что же делать? Не сомневаюсь — нам нужно идти ва-банк». Тогда же А. Шингарёв сказал на заседании ЦК партии: «Дело идёт к расстрелу, так как слова бессильны».

После неудачи корниловского выступления среди части на­селения вспыхнуло неподдельное негодование против кадетов.

В УЧРЕДИТЕЛЬНОМ СОБРАНИИ

После Февральской революции каде­ты старались по возможности отсро­чить выборы в Учредительное собра­ние, а ещё лучше — отложить их до конца войны. Вновь сказались их ста­рые опасения по поводу всеобщего из­бирательного права. В. Маклаков за­мечал, что Учредительное собрание «неизбежно утопит небольшое рус­ское культурное меньшинство в мас­се тёмных людей». Он писал: «Аля на­рода, большинство которого не умеет ни читать, ни писать, Учредительное собрание явится фарсом».

Ф. Кокошкин.

ЗАПРЕЩЕНИЕ ПАРТИИ КАДЕТОВ

Вечером 28 ноября 1917 г. Совнарком принял декрет «Об аресте вождей граж­данской войны против революции». Он был направлен против кадетской пар­тии. В нём говорилось: «Члены руково­дящих учреждений партии кадетов, как партии врагов народа, подлежат аресту и преданию суду революционных три­буналов. На местные Советы возлага­ется обязательство особого надзора за партией кадетов ввиду её связи с корниловско-калединской гражданской войной против революции».