Характерный случай, происшедший весной 1917 г., вспоми­нал социал-демократ Александр Нагловский: «Помню выступле­ние Плеханова — о войне. Прекрасный оратор западноевропей­ской манеры, Плеханов на этот раз говорил необычайно резко о войне до победного конца, о германском милитаризме, о слав­ных союзниках, о героической Бельгии. При уважении к его име­ни в зале стояла тишина. Но когда он кончил, тишина так и оста­лась тишиной, не прерванная ни единым хлопком».

Боевой дух в войсках особенно упал после неудачного лет­него наступления. Настроения на фронте во многом выражало одно из солдатских писем в «Правду»: «А не лучше ли было бы, если бы вы сами, господа буржуи, одели солдатские шинели и взяли бы винтовки в руки да и шли бы в наступление. И тогда бы сказали нам, что вот, дескать, как мы воюем!». Писатель Марк Алданов замечал: «В казармах речи лучших ораторов 1917 года всё чаще разбивались о довод: „Сам в окопы ступай вшей кормить!.."».

Призывы Временного правительства воевать «до победно­го конца» вызывали среди солдат растущее раздражение и воз­мущение. В конечном итоге это стало одной из главных причин падения Временного правительства.

СОЗДАНИЕ КОАЛИЦИИ

20—21 апреля, после знаменитой «ноты Милюкова» (см. ст. «Па­вел Милюков»), в столице впервые после Февраля вспыхнули ан­тивоенные волнения. Это заставило большинство министров сде­лать вывод, что правительство никогда твёрдо не встанет на ноги, если не получит полную поддержку Советов. Так родилась идея создать коалицию — пригласить в правительство социалистов-оборонцев. В конце апреля князь Г. Львов обратился с таким предложением к видным вождям Советов — эсерам и меньшеви­кам. Те сначала выразили недоумение. «Какая вам от того поль­за? — говорил меньшевик Ираклий Церетели. — Ведь мы из каж­дого спорного вопроса будем делать ультиматум и в случае ва­шей неуступчивости вынуждены будем с шумом выйти из мини­стерства. Это — гораздо хуже, чем вовсе в него не входить».

Но затем они всё-таки приняли предложение. Таким обра­зом 5 мая образовалось первое коалиционное правительство. На­ряду с «министрами-капиталистами», как их называли, в него во­шли шесть видных социалистов: Виктор Чернов, Ираклий Цере­тели и др. Среди них были три эсера, два меньшевика и один на­родный социалист. Решение об этом принял столичный Совет.

182

Уже бывший в правительстве А. Керенский получил новый и весь­ма важный пост военного министра.

Сторонники коалиции считали, что она позволит сохранить завоёванные Февралём гражданские свободы, предотвратить «контрреволюцию» и гражданскую войну. В этом — её главная задача. Но только это не могло успокоить ни крестьян, требовав­ших земли, ни солдат, добивавшихся прекращения войны. Одно­временно офицерство, например, видя развал армии, столь же от­чаянно требовало «навести, наконец, порядок».

Поэтому сама идея коалиции постепенно теряла сторонни­ков как справа, так и слева. Абрам Гоц, один из вождей эсеров, говорил тогда: «На нас идёт напор с двух сторон. Слева больше­вики травят десять министров-капиталистов, требуя, чтобы мы от них „очистились", то есть остались без союзников и скатились им прямо в пасть. Справа — заговорщики, монархисты, мечтаю­щие о военном диктаторе, о генерале на белом коне...». И заклю­чал, что надо «не отступаться от коалиции, а обеими руками за неё держаться».

СОВЕТЫ И КОАЛИЦИЯ

Уже в марте по всей России образовалось свыше 600 Советов, в основном городских (рабочих и солдатских). Несколько позже появились и крестьянские Советы. Число Советов быстро росло и к октябрю уже достигало 1429. На фронте вместо Советов поч­ти в каждой части действовали солдатские комитеты. Сторонни­ки «сильной власти» видели в Советах главное препятствие для «наведения порядка». Они издевательски окрестили их «совета­ми рачьих и собачьих депутатов».