ОКТЯБРЬСКИЙ ПЕРЕВОРОТ

Победив «опасность справа», А. Керенский столкнулся лицом к лицу с «опасностью слева». Перед ней новый Верховный главно­командующий оказался теперь почти безоружным.

Силы, на которые он опирался, словно растаяли. Офицерство отшатнулось от него вместе с Л. Корниловым. Солдаты желали не войны, а немедленного мира и шли за большевиками. Офице­ры рассказывали сплетни, что Керенский спит в постели царицы и носит бельё государя Николая II; то же повторяли большевики Пожалуй, только часть интеллигенции продолжала сочувствовать своему вождю, но на эту силу нельзя было опереться.

В середине октября стало ясно, что большевики открыто готовят свержение Временного правительства. В эти дни кадет Владимир Набоков спросил главу правительства, что он об этом думает. «Я был бы готов отслужить молебен, чтобы такое выступ­ление произошло», — отвечал тот. «А уверены ли Вы, что сможе­те с ним справиться?» — «У меня больше сил, чем нужно. Они бу­дут раздавлены окончательно».

Только в последний момент внезапно стало ясно, что защи­щать правительство в столице почти некому. Офицеры в штабе столичного военного округа сочувствовали Корнилову и просто вводили своего главковерха в заблуждение. «Их стратегический план состоял в том, — вспоминал Керенский, — чтобы сначала не препятствовать успехам вооружённого восстания большеви­ков, а затем, после падения ненавистного Временного правитель­ства, быстро подавить большевистский „бунт". Увы, выполнив блестяще первую, так сказать пассивную, часть своего плана, -„свергнув" руками большевиков Временное правительство, I наши „патриоты" оказались совершенно неспособными побе­дить большевиков не только в три месяца, но и в три года».

А. Керенский покидает Петроград

в дни Октябрьского переворота.

Современный рисунок.

196

Утром 24 октября А. Керенский отправился на заседание Предпарламента (Совета республики). Здесь он заявил, что часть населения столицы находится в «состоянии восстания». «В дей­ствительности это есть попытка поднять чернь против сущест­вующего порядка, — заявил он. — Я говорю с совершенным соз­нанием „чернь"». Но даже и здесь, в Предпарламенте, А. Керен­ский уже не нашёл полной поддержки и доверия. Это его осо­бенно возмутило и раздосадовало.

А. Керенский распорядился вызвать в Петроград войска с фронта. Утром 25 октября он отправился им навстречу — сел в автомобиль и покинул столицу. Однако начатый им вместе с ге­нералом П. Красновым военный поход на Петроград с целью по­давить восстание потерпел полное поражение.

Около двух месяцев бывший глава правительства скитался по отдалённым деревням под Новгородом и Петроградом. В ян­варе 1918 г. побывал в столице и хотел выступить на заседании Учредительного собрания. Но товарищи по эсеровской партии отговорили его от этой рискованной затеи. Своим появлением он подставил бы под удар и их, и себя.

В июне 1918 г. А. Керенский под видом сербского офицера нелегально пересёк границу, навсегда покинув родину.

В ЭМИГРАЦИИ

Оказавшись вдали от России, А. Керенский поселился сначала во Франции, а в 1940 г., с приходом гитлеровцев, перебрался в Со­единённые Штаты Америки.

Он не оставлял общественную деятельность. Издавал исто­рические труды, редактировал в Париже газету «День». В 1965 г. вышли его воспоминания «Россия на историческом повороте».

Ему пришлось пережить многих исторических деятелей, сво­их современников. «Удивительно, — замечал он как-то. — Никого нет вокруг. Ни Краснова — его казнили в 47-м году вместе с гене­ралом Власовым. Ни этого Дыбенки-матросика. Ни Корнилова, ни Черчилля, ни Ленина, ни Сталина... Я один остался на всём белом свете». Он размышлял о своём долголетии: «Почему Христос был взят на небо в 33 года, а мне уже почти 90 — а я всё живу, живу... Что это — миссия? Или наказание? Наказание долголетием и все­знанием. Я знаю то, что уже никто знать не может».