После чего он действительно провёл четыре месяца под до­машним арестом. Вместе с женой его поместили в сельском двух­этажном домике под надзором 13 полицейских. Все письма Троцкого изымала полиция. Он рассказывал: «Трудно передать тягостную атмосферу в деревянном доме, где весь нижний этаж и половина верхнего заняты были тяжеловесными и медлитель­ными полисменами, которые курили трубки, играли в карты, а в полдень приносили нам газеты, исполненные клеветы».

В конце 1936 г. мексиканский художник Диего Ривера до­бился разрешения на проживание Л. Троцкого в Мексике. В то время Ривера был истинным поклонником Троцкого. К ужасу заказчиков, он изобразил Ленина и Троцкого в центре панно на стенах... Рокфеллеровского центра в Нью-Йорке!

9 января 1937 г, Л. Троцкий сошёл с норвежского танкера на мексиканский берег. Его приятно удивило гостеприимство, оказанное ему от имени президента страны. Но ещё больше его поразило новое жильё — «Синий дом» Д. Риверы: просторный, удобный для работы. «Я видел, как Лев Давидович щипал себя, — говорил Ривера, — ему казалось, что он спит, что наш приём и всё вокруг — это сон».

В Мексике Лев Троцкий продолжил страстную борьбу за опровержение московских «большевистских процессов». По его предложению весной 1937 г. образовалась авторитетная «комис-

256

сия расследования». Её возглавил американский философ Джон Дьюи. Троцкий заявил: «Я отвечу на каждый вопрос. Мне нечего скрывать. Я заявляю заранее: если комиссия признает меня виновным — я добровольно отдамся в руки палачей ГПУ. Я даю это обязательство перед лицом всего мира». В сентябре 1937 г. после длительного расследования «комиссия Дьюи» призна­ла Л. Троцкого невиновным, а московские обвинения — под­ложными.

ПОКУШЕНИЕ

В ночь на 24 мая 1940 г. отряд из 20 автоматчиков ворвался во двор виллы Л. Троцкого. Разбуженные выстрелами, Троцкий и его жена успели броситься на пол между стеной и кроватью. Напа­давшие дали несколько очередей по кроватям в спальнях, забро­сали дом зажигательными бомбами и скрылись. Потом в стенах спальни Троцкого нашли 73 пулевых отверстия. Но сам Лев Да­видович отделался царапиной, его жена — лёгкими ожогами. Пуля слегка ранила 10-летнего внука Троцкого Всеволода.

На место происшествия немедленно прибыл полковник Санчес Салазар, начальник тайной полиции Мексики. Он спро­сил Троцкого: «Вы подозреваете кого-нибудь?». «Конечно! — вос­кликнул Троцкий и тихо сказал полковнику на ухо: — Иосифа Сталина». Полковника поразили самообладание и даже юмор Троцкого, и он вначале решил, что тот сам разыграл покушение.

Потом суд установил, что главным организатором покуше­ния был известный художник-коммунист Давид Альфаро Сикейрос. Услышав по радио о том, что Троцкий остался жив, Сикейрос с досадой воскликнул: «Вся работа впустую!».

УБИЙСТВО

Спустя четыре дня после неудачного покушения Троцкий познакомился с молодым испанцем, который назвался Фрэнком Джексоном. Тот пять или шесть раз побывал в доме Троцкого. Как-то раз Джексон увидел, что рабочие в целях безопасности наращивают бетонные стены во­круг дома. Он покачал головой и заметил: «Про­тив ГПУ стены не помогут. В следующий раз применят совершенно иной способ».

20 августа 1940 г. Джексон явился к Троцко­му, чтобы показать ему свою статью. На эту встре­чу Джексон пришёл хорошо вооружённый: взял с собой револьвер и спрятал в плаще кинжал и ле­доруб. Троцкий и гость прошли в кабинет. Когда Лев Давидович склонился над статьёй, Джексон достал ледоруб и нанёс ему сзади сокрушитель­ный удар по голове. В этот удар, по его словам, он постарался вложить всю свою силу.