Карл Мердер,

воспитатель

цесаревича

Александра

в 1824—1834 гг.

Гравюра. XIX в.

432

В тот день на Урале добыли удиви­тельный драгоценный минерал. На солнце он был синевато-зеленова­тым, а при искусственном освеще­нии становился малиново-красным. Его назвали александритом.

Теперь Саша присутствует в се­нате, как член Синода (высшего уч­реждения Русской Православной церкви) разбирает духовные дела, а 18-летие встречает уже в гене­ральском мундире. Учителя Саши — лучшие государственные деятели России. Знаменитый законодатель М. М. Сперанский ведёт с ним бесе­ды о законах. «Право потому и есть право, — говорит он, — поскольку основано на правде... Ни в коем слу­чае самодержец не подлежит суду че­ловеческому; но во всех случаях он подлежит, однако, суду совести и суду Божию». Старший советник Ми­нистерства иностранных дел барон Ф. И. Бруннов рассказывает о рос­сийской внешней политике. Премуд­ростями государственных финансов делится министр Е. Ф. Канкрин. Из­вестный финансист заслуженно во­шёл в российскую историю, в част­ности потому, что его стараниями Отечественная война 1812 года обо­шлась России сравнительно дёшево, а русский рубль после долгих лет инфляции восстановил свою «пол­новесность». Модный военный исто­рик и теоретик А. Жомини читает на французском языке лекции о военной политике и стратегии России. С оте­чественной словесностью знакомит наследника близкий друг А. С. Пуш­кина профессор П. А. Плетнёв.

Но окончилась и пора «высше­го образования». И завершилась она путешествиями. 2 мая 1837 г. из Пе­тербурга двинулась вереница экипа­жей. Лёгкие коляски и тяжёлые до­рожные кареты-дормезы, тройки для фельдъегерей и снабженца («ма­газин-вахтера») растянулись по до­роге на Новгород. Жуковский назвал это путешествие «обручением на­следника с Россией». Он говорил ма­тери Александра: «Пусть это похоже на такое чтение книги, при котором великий князь ознакомится только с оглавлением. Зато он получит общее понятие о её содержании». Экипажи мчатся быстро, но у Александра в ожидании перемены лошадей на ка­кой-нибудь глухой станции есть воз­можность пойти не в лучший и спе­циально подготовленный дом, а в худший. «Наследник, — с удивлени­ем отмечает историк путешествия, — спросил семейство, что оно кушает, и на ответ: «Щи» — приказал подать себе их и самим им снятою с полки ложкой изволил попробовать. По­том, обозрев быт крестьянина... по­жаловал ему 100 рублей да ещё на бедных, погоревших 4 года назад, — 120 рублей».

Путешествие наследника престола Александра Николаевича по России.

433

тивным порядку предприятиям». В Петербург летит фельдъегерь: на­следник просит, а наставник под­держивает — облегчить участь Гер­цена. Просьба будет выполнена: в 1838 г. Герцен переедет во Влади­мир, а в 1840-м — вернётся в Моск­ву. В городе Кургане жили ссыльные декабристы. Им запретили встре­чаться с наследником, но к ним явился Жуковский. Новый фельдъ­егерь к Николаю: наследник и на­ставник просят милости к несчаст­ным «осуждённым и достойно наказанным по заговору 1825 года». Ответ догоняет по дороге к Симбир­ску — «оказать некоторые облегче­ния и милости», в том числе открыть дорогу в Россию через Кавказ. То есть через военную службу, возмож­ность выслуги чина и выхода в от­ставку. Этим путём вернутся в Рос­сию декабристы Назимов, Лорер, Розен, Нарышкин... На этом пути у реки Валерик пуля горца оборвёт жизнь декабриста Лихарева.