Вслед за Марксом Плеханов считал крестьянство обречённым

классом. Марксисты предсказывали, что в скором времени оно расколет­ся на два враждующих лагеря: бо­гатых земельных собственников и разорившихся наёмных рабочих. Плеханов полагал, что будущая про­летарская революция может рассчи­тывать на помощь только неимущих крестьян, и то лишь после того, как они усвоят социалистические взгля­ды. «Сельское население, живущее при отсталых социальных условиях, не только менее промышленных рабочих способно к сознательной политической инициативе, но и ме­нее их восприимчиво к движению, начатому нашей революционной интеллигенцией... Промышленные рабочие, обладающие большим раз­витием, более высокими потребно­стями и более широким кругозором, чем крестьянство, примкнут к нашей революционной интеллигенции в её борьбе с абсолютизмом и затем, до­бившись политической свободы, ор­ганизуются в рабочую социалисти­ческую партию, которая и должна будет начать систематическую про­паганду социализма в среде кресть­янства».

Другие представители народ­ничества в отличие от Плеханова и его сторонников оценивали учение Маркса с критических позиций. В первую очередь их не устраивал его тезис о неизменности законов ис­торического развития. В религии и нравственности немецкий мыс­литель видел только орудие клас­совой борьбы, он считал крестьян­ство отсталой и консервативной массой. Видный публицист-народ­ник Н. К Михайловский писал: «...Они (марксисты. — Прим. ред.) издева­лись над правом нравственного суда над явлениями общественной жизни; они выбрасывали за борт истории многомиллионную массу крестьянства...».

Плеханов видел в марксист­ской идеологии средство, которое позволило бы революционерам пе­рехватить инициативу у буржуаз­ных кругов и уже на этапе борьбы против самодержавия занять гос­подствующие позиции в революци­онном движении: «Для социалистов

Г. В. Плеханов. Фотография начала XX в.

538

было бы очень невыгодно, если бы руководство борьбой перешло в руки наших либералов. Это сразу лишило бы их всего прежнего влия­ния и на долгие годы отсрочило бы создание социалистической партии в передовых слоях народа. Вот по­чему мы и указываем нашей поли­тической молодёжи на марксизм, эту алгебру революции... эту „про­грамму", научающую своих привер­женцев пользоваться каждым шагом общественного развития в интере­сах революционного воспитания ра­бочего класса».

Благодаря деятельности группы «Освобождение труда», распростра­нявшей в России марксистскую лите­ратуру, в обществе возник присталь­ный интерес к марксизму. В стране, особенно в среде университетской молодёжи, появилось множество кружков, изучавших работы Маркса, Энгельса, Плеханова. В одном из та­ких кружков прошёл «марксистскую выучку» В. И. Ульянов-Ленин, будущий создатель Советского государства. Сеть кружков стала той почвой, на которой со временем выросла рос­сийская социал-демократия.

ЛИБЕРАЛЬНЫЕ МАРКСИСТЫ

Марксизмом увлекались не только представители революционного движения, но и те, кого Плеханов относил к либералам. Например, спустя несколько десятилетий по­сле Октября 1917 г. видный исто­рик и философ Г. В. Федотов, нахо­дившийся тогда в эмиграции, писал: «Появление марксизма в 90-х годах было настоящей бурей в стоячих водах. Оно имело освежающее, озо­нирующее значение... В научных основах (всё-таки научных!) рус­ского марксизма были моменты здорового реализма, помогшие свя­зать интеллигентскую мысль с ре­альными силами страны».

Марксизм неодинаково воспри­нимался различными политически­ми группировками российского об­щества. Одни, как Ульянов-Ленин и его единомышленники, считали уче­ние Маркса прежде всего идеологи-