Война продолжалась ещё несколько лет: она то затухала, то вспыхивала вновь, нередко разгораясь до пламени больших сражений. В конце концов сопротивление казанских воинов было окон­чательно сломлено. В качестве крайней меры военного времени казанцев выслали за пределы городской черты. В городе был поставлен крупный гарнизон и учреждена православная архиепископия, все мечети приказано было уничтожить. Для управления присоединённой областью в Москве в конце 50-х — начале 60-х гг. XVI в. был сформирован приказ Казанского дворца, ставший одним из крупнейших государственных учреж­дений того времени.

Казанское ханство — опаснейший противник Московского государства — навсегда прекратило своё существование. Земли его оказались весьма быстро поделёнными между государем москов­ским, архиепископом Казанским, служилыми людьми, участвовавшими в походах, и некоторыми представителями местной знати.

* * *

К югу от казанских земель, в низовьях Волги, располагалось Астраханское ханство. Захват его столицы позволил бы московскому государю держать в своих руках весь богатый торговый волжский путь, а также присоединить к своему титулу славное звание «царя астраханского». Сами астраханцы колебались: они то изъявляли Москве покорность, то грабили московских послов. На­конец при поддержке 30-тысячного русского вой­ска в Астрахани утвердился сторонник Москвы — хан Дервиш-Али (Дербыш-Алей). Однако он оказался в сложной ситуации: слишком много врагов приобретал астраханский хан из-за союза с Москвой, и среди них такие, как крымский хан, турецкий султан и могущественные ногайские князья — соседи Астрахани. Не полагаясь на поддержку Ивана IV, Дервиш-Али очень скоро перешёл в стан недругов Москвы.

Чтобы разобраться в запутанных астраханских делах, туда в 1556 г. был направлен сравнительно небольшой отряд стрельцов и казаков, возглав­ляемый  Иваном  Черемисиновым.   На  его долю

330

выпала такая невероятная удача, какой более не случалось за всё время многочисленных войн в период правления Ивана Грозного. Как только под стенами Астрахани появился передовой казачий отряд, Дервиш-Али со всеми воинами и под­данными бежал, приняв его за авангард сильной царской рати. Черемисинов со своими людьми вошёл в пустой город. Вскоре астраханцы, поняв свою ошибку, попытались организовать сопротив­ление, но было уже поздно. Русские укрепились в столице ханства, и выбить их оттуда было уже невозможно. Малыми трудами и почти без потерь досталась им Астрахань. Возможно, удержать её было бы непросто, но командиры московских стрельцов сумели договориться о добром союзе с местными ногайскими князьями. Те сами напали на бывшего своего союзника, хана Дервиш-Али, отобрали у него пушки и отправили их к Черемисинову. Дервиш-Али бежал, на астрахан­ской земле воцарился мир. По меткому замечанию историка С. М. Соловьёва, «московскому стрельцу, сидевшему в астраханском кремле, не нужно было заряжать своей пищали...». Астраханское ханство пало, и борьба с ним не стоила Москве и сотой доли той крови, которая несколькими годами ранее обильно пролилась на казанской земле.

Приобретение Москвой Казани и Астрахани сделало Крым её непри­миримым врагом. Крымские ханы претендовали на старшинство среди всех государей — наследни­ков Золотой Орды, ведь за их спиной стоял турецкий султан. Москва ограничила крымскую «сферу влияния», после чего старинная вражда между соперниками вспыхнула с новой силой. Иван IV попытался первым начать наступление в южном направлении, но войско его воеводы Ивана Шереметева было разбито крымцами в жестокой двухдневной битве. Через несколько лет в Крыму случилась страшная засуха, пали боевые кони, и вся грозная сила быстрой татарской кавалерии обратилась в прах. Русские ратники бились у Перекопа и даже высаживались на побережье Крыма, нанося неприятелю удары на его же собственной территории. Приближённые москов­ского государя уговаривали его послать против крымцев большую армию, чтобы, воспользо­вавшись благоприятным случаем, навсегда по­кончить со злейшим врагом. Но государь уже был занят делами Ливонской войны, и для неё пришлось стягивать силы из южных русских областей. Хотя на южных рубежах, проходивших