Знаменитый русский историк В.О. Ключевский считал главным стержнем русской истории коло­низацию (освоение) бескрайних просторов евроазиатского материка. К этому следует добавить, что в Московском государстве именно крестьянское освоение земель предшествовало колонизации правительственной и церковно-монастырской. По словам Епифания Премудрого, автора жития Сергия Радонежского, на том месте, где возник Троице-Сергиев монастырь, сначала появились земледельцы: «Начата приходити христиане и обходити сквозе вся леса оны и возлюбиша жити тут». Леса сводились, на их месте возникали «многие починцы», возводились «дворы многи», сеяли «плод житен» (хлеб).

Где бы ни жил, в каком бы месте ни селился земледелец, он всегда в поте лица своего добывал пропитание себе и домочадцам. Трудовой день начинался рано: летом вставали с восходом солнца, зимой и осенью — задолго до рассвета. После обеда жизнь в деревнях, как и в городах, почти замирала: наступал послеобеденный сон, ставший житейской привычкой, традицией. Даже энергич-

Крестьянка XVII в.

365

Крестьянин XVIII в.

ный князь Владимир Мономах (1113—1125 гг.) считал, что послеполуденный сон предначертан самим Богом, «бо почивает и зверь и птицы, и человецы!».

Большое место в домашнем быту русских людей занимала баня. Иностранцы, посещавшие средне­вековую Россию, писали, что у «московитов» бани — лучшее средство лечения едва ли не всех болезней. В те времена и возникла народная пословица «Коли бы не бани, то все бы пропали».

По большим церковным праздникам крестьяне, следуя наставлениям священников, старались не работать. Но сельскохозяйственный цикл пере­рывов не допускал. Скудный же достаток не давал сельчанам возможностей для пышного и про­должительного праздника. Германский посол Сигизмунд Герберштейн подметил этот факт и отразил его в своих «Записках»: «Более именитые чтут праздничные дни тем, что по окончании богослужения устроят пиршество и пьянство, облекаются в более нарядное одеяние, а простой народ, слуги и рабы большей частью работают, говоря, что праздновать и воздерживаться от работы есть дело господское... что заняться работой более почётно, чем попусту терять доста­ток и время в питье, игре и тому подобных делах».

Спустя много лет после Герберштейна австрий­ский дипломат Варкоч, трижды побывавший в России, тоже особо отметил воздержанность к «питию» в простом народе. По его словам, крестьяне считали опьянение гнусным состоянием и позволяли себе бражничать «только в большие праздники, тогда как в малые... он (народ. — Прим. ред.) обычно работает».

ЧТО ЕЛИ И ПИЛИ

КРЕСТЬЯНЕ

В СТАРИНУ

Основной пищей крес­тьян был хлеб, особенно ржаной и ячменный. Из­вестен также хлеб из смеси ржаной и овсяной муки. Пшеничный хлеб был в деревне редкостью, его пекли и ели только состоятельные люди, в основном в городах. Доволь­но часто крестьяне ели пироги с различными на­чинками: с капустой, грибами, маком, кашей, сладкие с ягодами и мёдом.

Как писал Епифаний Премудрый, преподобный Сергий Радонежский «просфоры сам печаше: преж бо пшеницу толчаше и меляше, и муку сеяше и кваше». В житии Святого Сергия рассказано обо всех стадиях подготовки к хлебопечению в большой русской печи. Сначала зерно толкли в ступе в крупу, которую затем размалывали на ручных жерновах; полученную муку просеивали и ставили тесто: к муке подмешивали разведённый в воде ржаной солод — бродильный продукт из пророщенных, а затем высушенных и смолотых зёрен ржи.

Весьма распространённой пищей были каши (ячменная, пшённая, овсяная, гораздо реже греч-