Во время несчастливого для российских войск сражения под Нарвой Шереметев был назначен начальником «дворянской нестройной конницы». Неудачная разведка, произведённая отрядом Ше­реметева, и бегство его конницы в битве 18 ноября 1700 г., казалось бы, должны были подорвать доверие Петра к нему. Однако царь сознавал и неопытность московского воеводы в войне с регулярным войском Карла XII, и общий недоста­ток хороших военачальников в русской армии. «Но когда сие нещастие (или, лучше сказать, великое щастие) получили, — писал он, — тогда неволя (т. е. крайняя нужда) леность отогнала, и ко трудолюбию и искусству день и ночь при­нудила, и войну вести с опасением и искусством велела». Тут и пригодились осторожность и опытность Шереметева, который в 1701 г. получил звание генерал-фельдмаршала. Сам же Шереметев в своих письмах к царю выражал готовность служить не щадя жизни: «Бог видит моё наме­рение сердечное, сколько есть во мне ума и силы, с великою охотою хочю служить, а себя я не жалел и не жалею...» Это Шереметеву удалось доказать уже через год после Нарвы в сражении у мызы (мыза — имение, усадьба, хутор) Эрестфер 29 де­кабря 1701 г., в котором шведский отряд Шлиппенбаха был им полностью разгромлен. В Москве праздновали победу, а Шереметеву был пожалован орден Святого Андрея Первозванного.

После этой победы Пётр замыслил широко­масштабные военные действия в Ингрии (Ижорская земля, будущая Санкт-Петербургская губер­ния) с целью возвращения «вековечных наследных земель», прежде всего крепости Орешек (Нотебург). Стратегические замыслы разрабатывались Петром, тактическое же их исполнение лежало на Шереметеве, которого царь постоянно торопил в письмах, заклиная его «не мешкать и никаких отговорок не чинить». Избранная тактика при­несла общий стратегический успех и много­численные победы войска и других отрядов над шведами: в сражении при мызе Гуммельсгоф, при взятии Мариенбурга и Орешка в 1702 г., Ниеншанца в 1703 г. Так Ингрия была завоёвана российскими полками.

В конце 1703 г. состоялся торжественный въезд Петра и Шереметева в Москву: «В начале генерал-фельдмаршал Шереметев в санях про­странных с дышлом и шести возников в бронях немецких. Перед ним ехали в убранстве француз­ском дворовые его походные люди 30 человек и конюшей его верхами, и прежде тех дворовых людей ведены его ж три лошади простые (без всадников) во всём конском немецком изрядном наряде, а за тем простыми лошадьми его же, фельдмаршала, сани походныя, везены шестернёю». Это был звёздный час Шереметева. Никогда больше не будет у него столь блестящих побед на поле боя, а благосклонность к нему царя никогда не будет столь велика.

После трудных боёв, обременённый болезнями, фельдмаршал мечтал об отдыхе. Но не тут-то было!

528

Намерение Петра продолжать войну было твёр­дым, и обстоятельства этому благоприятствовали. Шереметев получил приказание идти под город Дерпт «и осаду з Божиею помощью зачать». Через три недели после начала осады царь, недовольный медлительностью фельдмаршала, которая всё боль­ше раздражала его, сам приехал наблюдать за ходом осадных работ и остался недоволен дейст­виями Шереметева. После того как Пётр взял дело в свои руки и повелел беспрерывно «чинить огненну стрельбу», Дерпт довольно быстро капи­тулировал. Шереметев же тотчас был вызван с войсками к Нарве, но участия в штурме не принимал. 9 августа 1704 г. русские войска овладели Нарвой. За эту кампанию Шереметев уже не получил наград. Отношение к нему Петра становится всё более настороженным и офици­альным. Царь всячески стремился подавить его самостоятельность и заставить лишь точно и быстро исполнять отдаваемые ему приказы.