и сбора судебных пошлин по целому ряду дел, в основном семейно-бытового характера. Для укреп­ления материального положения церкви госу­дарство освободило священнослужителей и их имущество от налогов и повинностей.

РУССКИЕ МОНАСТЫРИ И МОНАШЕСТВО

Уже в XI в. неотъемлемой частью структуры Русской Православной церкви ста­ли монастыри. Они име­лись во всех крупных городах. По мнению не­которых исследователей, общее количество монас­тырей, существовавших на Руси в XI—XIII вв., достигало трёхсот. К началу XX в. их число уже приближалось к тысяче, а количество монахов и монахинь в 1913 г. составляло около 92 тыс. чело­век при общей численности населения Российской империи около 170 млн. человек.

Согласно самой идее христианского монашест­ва, монастыри служили примером истинного благочестия, наглядным свидетельством жизнен­ности нравственных заветов Иисуса Христа. Мо­литвы «земных ангелов» — монахов — должны были смягчать «гнев Божий», причина которого крылась в постоянном нарушении людьми Божьих заповедей. Таким образом, существование мо­настыря и праведная жизнь его обитателей рассматривались как определённая гарантия, за­щита данной области или города от всевозможных проявлений «гнева Божьего» — стихийных бед­ствий, эпидемий, нашествий чужеземцев.

Наибольшую известность в Древней Руси полу­чил основанный в середине XI в. монахами Антонием и Феодосием Киевский пещерный (Печерский) монастырь, главная церковь которого была посвящена Успению Богоматери. Со време­нем в каждой исторически сложившейся области России появился свой особо чтимый монастырь. Для средней полосы, окско-волжского между­речья, им была Троице-Сергиева лавра, для Вологодско-Белозерского края — Кирилло-Белозерский монастырь, для поморского Севера — Соловки, для Среднего Поволжья — Макарьев Желтоводский монастырь.

Важным источником доходов монастыря были добровольные пожертвования (имущество, деньги, земельные владения, предметы церковного обихо­да) состоятельных светских лиц. Приняв дар («вклад»), монахи обязаны были молиться «за здравие» или «за упокой души» своего благодетеля и членов его семьи, предоставлять им место для захоронения на особо почитаемом среди православ­ных верующих монастырском кладбище. Бо­гатство и экономическое могущество некоторых монастырей со временем приобретали колос­сальные размеры. Так, в 1764 г., накануне секуляризации (перехода в государственную соб­ственность) церковных земель, Троице-Сергиевой лавре принадлежало около 106 тыс. крестьянских душ мужского пола, а Кирилло-Белозерскому монастырю — более 20 тыс. Для сравнения можно напомнить, что богатейший помещик того времени

556

граф Пётр Борисович Шереметев имел 64 тыс. душ, а знаменитый фаворит Екатерины II князь Григорий Александрович Потёмкин получил от императрицы в общей сложности 37 тыс. душ.

Впрочем, богатства средневековых русских монастырей, как и православной церкви, не следует преувеличивать. Согласно оценкам неко­торых иностранцев, в России в XVI в. около 1/3 всех обрабатываемых земель принадлежало церк­ви. Эта цифра, принятая в исторической литера­туре, убедительно оспорена некоторыми современ­ными историками, которые считают её недостовер­ной, завышенной в два-три раза. Примечательно свидетельство австрийского дипломата, барона Сигизмунда Герберштейна, посещавшего Россию в 1517 и 1526 гг. Этот внимательный и вдумчивый наблюдатель замечает, что «за исключением епископств и некоторых монастырей, немного найдётся приходов, обеспеченных поместьями и владениями».