Не меньшее значение имел всадник, пора­жающий копьём дракона, или «ездец», как его тогда называли. Близость всадника к образу популярного на Руси Святого Георгия-«змееборца» (Георгия Победоносца) побудила потомков начиная с XVIII в. соединить эти образы в одно целое, хотя в XVI—XVII вв. в многочисленных документах встречается толкование изображения всадника как великого князя, царя, государя. В XIV—XV вв. образ этого святого воина, культ которого пришёл из Византии в Древнюю Русь ещё в X в., был хорошо известен в Северо-Восточной Руси, ко­лыбели единого русского государства. В ли­тературе и искусстве он предстаёт в образе Георгия-«змееборца», в народном творчестве — как храбрый Егорий-воин, защитник от сил зла. Популярность культа Святого Георгия как за­ступника и защитника объясняет, почему именно его московские князья избрали в качестве покро­вителя, а также для поддержания собственного авторитета.  Они  не только  переносили  на себя

Двуглавый орёл на монетах Российской империи XVIII—XX вв.

59

Большой государственный герб Российской империи.

деяния святого воина, но и изображались, как и он, на коне и с копьём. А традиция прочно связывала образ Георгия-воина с основателем города Москвы князем Юрием Долгоруким, свя­тым патроном (покровителем) которого являлся Георгий.

Подобное пристрастие к святому Георгию, некогда являвшемуся покровителем киевских князей, можно объяснить тем, что в Московском княжестве утвердилась идея преемственности власти, якобы унаследованной от Киева — через князей владимирских — великими князьями московскими.

Таким образом, печать 1497 г. следует рассмат­ривать как провозглашение концепции власти великого князя московского. Символы этой печати свидетельствовали, с одной стороны, о древности происхождения власти Ивана III, который называл её «изначальной», «отчинной», а с другой — о знатности русского государя, чьи прародители стояли вровень с римскими императорами. Эти символы власти отвечали политическим устремле­ниям великого князя и должны были служить доказательством его права на титул кесаря (царя, императора).

Все последующие русские государи исполь­зовали эти две эмблемы для своих печатей. Вошли они и в государственный герб. Иван IV (Грозный) пользовался государственными печатями разного вида. На одной из этих печатей был изображён двуглавый орёл, на груди которого располагался ездец. Подобная «конструкция» сохранилась на века.

По мере укрепления царской власти к дву­главому орлу и всаднику добавлялись новые атрибуты. В XVII в. «в пазноктех» (т. е. в лапах с когтями) орёл уже держал скипетр и державу — регалии королевской, императорской власти, об­щепринятые во всех государствах, где такая власть существует (см. ст. «Символы царской власти»). В 1625 г., при царе Михаиле Фёдоровиче, появилась третья корона над обеими головами орла. Офи­циально государственные эмблемы «растолковы­ваются» в специальном указе царя Алексея Михайловича 1667 г., где написано, в частности, что «орёл двоеглавный есть герб державный великого государя, царя и великого князя Алексея Михайловича»; три короны «знаменуют» три «великие Казанское, Астраханское, Сибирское славные царства»; скипетр и яблоко (держава) «являют» государя и обладателя (Алексея Михай­ловича).

Видоизменялся государственный герб России и при Петре I. Со времени учреждения первого русского ордена (Святого Андрея Первозванного) орденская цепь со знаком — косым «андреевским» крестом — окружала, как правило, щиток на груди двуглавого орла, на крыльях которого разме­щались эмблемы российских земель. После подне­сения Петру титула императора в 1721 г. по­являются новые символы власти — император­ские, а также устанавливаются государственные