87

М.Н. Покровский идёт вместе с бойцами по революционной Москве. Осень 1917 г.

в самом сжатом очерке» выдержала за короткий срок фантастическое количество изданий. Не­задолго до смерти учёный написал предисловие к десятому изданию, но и после его кончины книга выходила ещё несколько раз.

Одна из главных идей Покровского состоит в том, что беспристрастной истории, истории вне политики быть не может. История, как он не раз подчёркивал, пишется не бесплотными существа­ми, а людьми, защищающими собственные инте­ресы и интересы своего слоя, группы, класса. Борьба классов, таким образом, отражается во всей исторической литературе. В книге «Борьба классов и русская историческая литература» Покровский обрисовал политическую физиономию каждого крупного историка России. Временами он доходил до преувеличений, объясняя научные взгляды величайших исследователей тем, что один из них был, скажем, «тамбовским помещиком», а дру­гой — «сыном столичного протопопа».

Разумеется, политика во все времена влияла, влияет и будет влиять на ремесло историка в очень большой степени. Здесь Покровский был аб­солютно прав. Но нельзя же из-за этого над каждым историком посадить по судье и прокурору: давайте-ка разберёмся, сударь, что повлияло на

ваши идеи — происхождение, размер дохода или принадлежность к какой-либо партии? Подобную операцию невозможно проделать по одной простой причине. Нет такого класса или слоя, который был бы хранителем истин в последней инстанции, и, значит, некому назначать прокуроров.

Покровский был слишком яркой, слишком независимо мыслящей личностью. Ему посчастли­вилось умереть своей смертью (в то время как многие его коллеги были казнены в 30-е гг.), но его научные труды и репутация историка постра­дали очень сильно. С середины 30-х гг., в разгар режима личной власти Сталина, началась «унифи­кация» исторической науки, т. е. её подгонка под единый тесный общегосударственный шаблон. При всей приверженности Покровского марксизму его огромное и сложное научное наследие никак не подходило под общую мерку. По этой причине оно подверглось жесточайшей критике, настоящему разгрому. Покровский, можно сказать, был по­смертно расстрелян. Имя первого из советских историков надолго стало бранным словом...

Выдающийся российский историк и блестящий источниковед Михаил Николаевич Тихо­миров родился в Москве, в многодетной мещанской семье. Его отец, конторский служащий Никольской мануфактуры Морозовых, был образо­ванным человеком, много читал и старался привить детям любовь к литературе и истории. Михаил Николаевич вспоминал, что семья их жила более чем скромно. В восьмилетнем возрасте он пошёл учиться в московское Городское учи­лище, где в перерыве между уроками завтракал куском ржаного хлеба, посыпанным солью. От няни Акулины Ивановны он перенял «почти богобоязненное почтение к хлебу», который она называла «даром Божиим».

В 1902—1911 гг. Тихомиров учился в Петер­бургском Коммерческом училище, которое зако­нчил с золотой медалью. Большое влияние на юношу, во многом определившее его дальнейший жизненный путь, оказал Борис Дмитриевич Гре­ков, в будущем — известный советский учёный, академик, который в те годы преподавал в училище историю.

В 1917 г. Михаил Николаевич закончил историко-филологический факультет Московского университета, где его наставниками были такие замечательные историки, как Михаил Михайло­вич Богословский, Роберт Юрьевич Виппер, Алек­сандр Николаевич Савин, Матвей Кузьмич Любавский. Наибольшее влияние на него оказал Сергей Владимирович Бахрушин, ставший впоследствии крупнейшим исследователем русского средне­вековья. Под его руководством Тихомиров изучал историю Новгорода и написал дипломную работу «Псковский мятеж XVII в.».