О создании III Отделения
было объявлено летом 626 ного порядка и борьбой с
уголовной преступностью. Несмотря на обширный круг задач, возложенных на III Отделение,
численность его служащих за всё время николаевского царствования не превышала
40 человек. Возглавлял III Отделение главноуправляющий.
С ЖАНДАРМЕРИЯ Жандармские формирования возникли
в России в Наряду с ним с Полковник А. X. Бенкендорф в бою под Рущуком в III Отделения прославился как
храбрый офицер). Генерал-лейтенант А. X. Бенкендорф. Литография. XIX в. Л. В. Дубельт. Гравюра
первой половины XIX в. Вахмистр и обер-офицер (на
велодрезине) жандармского корпуса. превращало жандармерию в исполнительный
орган этого учреждения. Вся территория страны была разбита на несколько
жандармских округов, которые возглавляли жандармские генералы. Во всех губернских
городах офицеры жандармерии собирали необходимые сведения и передавали их в III Отделение.
В Первым начальником штаба Отдельного
корпуса жандармов был Леонтий Васильевич Дубельт. Герцен дал ему следующую
характеристику: «Дубельт — лицо оригинальное, он, наверное, умнее всего
Третьего и всех трёх отделений собственной канцелярии. Исхудалое лицо его,
оттенённое длинными светлыми усами, усталый взгляд, особенно рытвины на щеках и
на лбу ясно свидетельствовали, что много страстей боролось в этой груди, прежде
чем голубой мундир победил или, лучше, накрыл всё, что там было. Черты его
имели что-то волчье и даже лисье, т. е. выражали тонкую смышлённость хищных
зверей, вместе уклончивость и заносчивость». После восстания декабристов
полковник Л. В. Дубельт не был арестован, но некоторое время находился под
следствием: подозревали, что он имел отношение к деятельности тайных антиправительственных
организаций. Сумев оправдаться, Дубельт продолжил службу, а впоследствии перешёл
в Корпус жандармов. Объясняя причины такого решения жене, боявшейся, что он
подобной службой замарает своё имя, Леонтий Васильевич писал: «Ежели я, вступя
в Корпус жандармов, сделаюсь доносчиком, наушником, тогда доброе моё имя, конечно,
будет запятнано. Но ежели, напротив, я, не мешаясь в дела, относящиеся до
внутренней полиции, буду опорою бедных, защитою несчастных... Не буду ли я
тогда достоин уважения, не будет ли место моё самым отличным, самым благородным?». |