676

мены по русскому и иностранному языкам, праву, истории, географии, математическим дисциплинам, ста­тистике.

Всё это повысило престиж уни­верситетов, особенно среди разно­чинной и мелкопоместной дворян­ской молодёжи. Семьи же богатых и родовитых дворян, традиционно связанные с военной и высшей граж­данской службой, предпочитали обу­чать своих детей в закрытых дворян­ских пансионах и лицеях (в Царском Селе, Ярославле, Нежине, Одессе), в военных училищах и кадетских кор­пусах. Поэтому неудивительно, что треть студентов в университетах были разночинцами. Внешне сослов­ные различия оставались малозамет­ными. Все студенты носили единую форму, утверждённую в 1800 г.

Стремление получить универ­ситетское образование вызвало на­растающий приток молодёжи в сто­лицы и другие университетские города. В начале 30-х гг. только в Московском университете учились более 800 человек, а всего в России насчитывалось более 2 тыс. студен­тов. К 1850 г. их численность увели­чилась до 3 тыс. человек.

Поощряя просвещение, прави­тельство уставом 1804 г. предоста­вило университетам внутреннюю самостоятельность — автономию. Теперь ректора и преподавателей избирал совет профессоров, он же определял перечень учебных дис­циплин и содержание курсов пре­подавания. Проступки студентов разбирал университетский суд. Ви­новных могли заключать в карцер на срок от 3 до 14 суток.

Период «разрешённой свобо­ды» продолжался недолго. С 20-х гг. власти, опасаясь распространения среди молодёжи революционных идей, начали ограничивать авто­номию и вмешиваться в быт сту­дентов. Печальную славу приобрели попечители Казанского и Петербург­ского учебных округов М. Л. Маг­ницкий и Д. П. Рунич. Их усилиями в университетах было сокращено пре­подавание философии и введено бо­гословие, уволены за свободомыслие известные профессора (правовед А. П. Куницын, географ и историк К. А. Арсеньев и др.), был ужесточён контроль за студентами. Пример подал Магницкий: он вменил в обя­занности надзирателей постоянное наблюдение за казанскими студен­тами. Молодых людей выстраивали в шеренги, осматривали у них воло­сы, платье. В новых правилах 1824 г. студентам запрещалось отлучаться без письменного разрешения на­чальства за город, посещать театры, читать книги, «противные христи­анству и существующим системам правительств, в особенности же российского государства».

Свидетельство об окончании А. И. Герценом Московского университета.

677

Знак, свидетельствующий об окончании Университета Святого Владимира в Киеве.

найдена тетрадь студента Полежа­ева с сатирическими стихами. Та­лантливого поэта отдали в солдаты. Молодых людей, входивших в тай­ные общества, могли уволить из университета, отправить на Кавказ­скую войну или в ссылку, заключить в крепость.

Однако искоренить вольнодум­ство не удавалось, идеи декабристов продолжали будоражить юношество. И занятия наукой не могли, как писал Герцен, отвлечь молодёжь «от вмеша­тельства в жизнь, страдающую во­круг». В тайных кружках студенты чи­тали запрещённые стихи Рылеева, Пушкина, антикрепостнические сочи­нения Белинского. Юноши бурно об­суждали события французской рево­люции 1830 г. и польского восстания, сочувствовали жертвам репрессий.