К приезду будущей императри­цы в Москве уже знали о том, как обошлись с ней верховники, замыс­лившие прибрать к рукам власть. Гвардия заволновалась. Военные со­ставили петицию (прошение) с ни­жайшей просьбой к Анне принять на себя всю полноту власти. Под ней подписались 260 человек.

25 февраля во дворец, где заседа­ли верховники, явилась депутация дворян из 150 человек. Выступая от имени дворянского сословия, с мне­нием которого не посчитались, они потребовали, чтобы их выслушала сама императрица. Совет, обладавший властью и силой уничтожить оппози­цию, решил всё-таки допустить депу­татов к Анне. Они передали ей проше­ние о созыве дворянского собрания, на котором были бы сообща вырабо­таны основы правления.

На аудиенции присутствовал князь Долгоруков. Он грозно спросил возглавлявшего депутацию А. М. Чер­касского: «Кто вас в законодатели произвёл?». Тот ответил: «Вы сами, за­ставив императрицу поверить, что пункты — общее наше дело, тогда как мы не имели к ним никакого отно­шения». Роковые слова были произ­несены, это поняли все — и Анна, и члены Верховного тайного совета. Вельможи засуетились, объявили, что аудиенция окончена, прошение при­нято и его рассмотрят в своё время. Неожиданно вмешалась сестра Анны Екатерина Мекленбургская. Оценив ситуацию, она протянула Анне перо со словами: «Нечего тут думать, из­вольте, государыня, подписать, а там видно будет». Анна начертала на лис­те с петицией дворян: «Учинить по сему». Затем она заявила, что пред­ставление дворянского собрания о

...Маленькая и небогатая Курляндия находилась в сфере вли­яния России с конца 1710 г. — с тех пор, когда Пётр I выдал замуж свою племянницу Анну Иоанновну за герцога Курляндского Фридри­ха Вильгельма. Благодаря этому брачному союзу российский флот имел возможность использовать незамерзающие и хорошо оборудо­ванные порты Курляндии. После смерти Фридриха Вильгельма в 1711 г. было немало претендентов на курляндский престол, но он так и ос­тался незанятым. Анна Иоанновна как российская императрица энер­гично добивалась утверждения Бирона в правах наследственного гер­цога Курляндии. С большим трудом ей удалось сломить сопротивление местного дворянства, и в 1737 г. Бирон получил герцогскую корону. Россия сохранила возможность использовать для мореходства при­брежные зоны Балтийского моря. Всего этого завистники не могли простить Бирону, да и он не слишком церемонился с ними. Однажды он пообещал положить под колёса своей кареты губернатора Моск­вы, если в городе не будут исправлены дороги. Его угрозе поверили, зная, как он беспощаден к своим врагам. «Немец», — зло шептали ему вслед, и, вероятно, это был главный недостаток Бирона.

В последние дни жизни императрица назначила его регентом при малолетнем наследнике престола Иоанне Антоновиче. Бирон по­лучил, согласно воле Анны Иоанновны, подтверждённой указом пра­вительствующего сената, «мочь и власть управлять всеми государст­венными делами как внутренними, так и иностранными до совершеннолетия царевича». Началось регентство спокойно. Было даже отмечено желание смягчить строгости времён императрицы Анны. За манифестом о непременном исполнении законов всеми рос­сийскими подданными последовали указы о снижении подушной по­дати, помиловании большинства прежде осуждённых, введении огра­ничений в роскоши для знатных лиц, что ранее многих разоряло. Однако регентом Бирону суждено было оставаться всего лишь 22 дня.

Однажды Миних получил от Бирона приглашение на обед. В бе­седе незаметно прошло время, и, провожая гостя, Бирон задал ему вопрос: приходилось ли Бурхарду Кристофу предпринимать в ночное время какие-либо решительные действия? Миних ответил, что следу­ет, не взирая на время, пользоваться благоприятными обстоятельст­вами. Бирон и представить себе не мог, что говорит с человеком, который всего через четыре часа арестует его и заточит в Шлиссельбургскую крепость, а потом потребует для узника самого сурового наказания. Бирона приговорили к смертной казни, но заменили её пожизненной ссылкой в Сибирь — в далёкий северный городок Пелым. Там для него по чертежам Миниха построили специальный дом-тюрьму. Пробыл в ссылке бывший регент недолго. Анна Леопольдов­на через год сама отправилась в ссылку-заключение со всем семейством.