Однако в других сочинениях Щербатов всё же пытался предло­жить образ лучшего государственного устройства. В его понимании та­ковым является истинная монархия, не имеющая ничего общего с «са­мовластием». Подобная монархия должна иметь свои «основательные законы» (порядок престолонаследия, судебные установления, нерушимые права сословий, независимое от го­сударственного произвола вероис­поведание). Власть государя там бы­ла бы ограничена и советом «из мудрейших и более знания имею­щих в делах» знатных лиц. Щербатов считает необходимыми для государ­ственного благоустройства незави­симый и гласный суд и даже строгое соблюдение принципа личной безо­пасности. В своей критике россий­ского самодержавия он подошёл к

Стечение многих страстей может произвести такое повреждение нравов, а однако главное из них я почитаю сластолю­бие. Ибо оно рождает разныя стремительныя хотения, а дабы достигнуть до удовольствия оных, часто человек ничего не щадит.

(М. М. Щербатов.)

225

Титульный лист книги с сочинениями М. М. Щербатова и А. Н. Радищева, в том числе и с памфлетом «О повреждении нравов в России».

мысли о необходимости его прин­ципиального преобразования в кон­ституционную монархию.

Одновременно с работой «О по­вреждении нравов в России» он со­чинял первую в России социальную утопию «Путешествие в землю Офирскую», изображавшую подобное государство с жёстким разделением со­словий. «Благоденствие» этой страны обеспечено крепостным правом, по­вседневным контролем над поведе­нием людей деятельностью священ­нослужителей, по совместительству являющимися полицейскими...

Автор пытался найти в прошлом пример такого устройства общества, но примера не было, и добросовест­ность учёного взяла верх над амби­циями политика — роман остался не­оконченным. Не видел князь свой идеал и в будущем. Написанные им незадолго до смерти стихи полны пессимизма и чувства одиночества:

Поверженный в печаль, в слезах

тяжко рыдая,

К единым к вам теперь я мысли

обращаю,

О книги, всегдашняя пища

души моей...

Но всё же историк был уверен, что его сочинения понадобятся потомкам; он писал своему коллеге историку Г. Ф. Миллеру: «Я убеждён, что изуче­ние истории своей страны необходи­мо для тех, кто правит, и те, кто осве­щает её, приносят истинную пользу государству. Как бы то ни было, даже если я не буду вознаграждён за мои мучения, надеюсь, что потомство от­даст мне справедливость».

«ОТЕЦ РУССКОГО ПРОСВЕЩЕНИЯ» НИКОЛАЙ ИВАНОВИЧ НОВИКОВ

(1744—1818)

Талантливый книгоиздатель, публи­цист, просветитель и филантроп Ни­колай Новиков родился в 1744 г. в религиозной и благочестивой семье состоятельного помещика. Мальчик провёл детство в подмосковном име­нии отца Тихвинском-Авдотьине, грамоте учился у сельского дьячка.

В 11 лет его определили во француз­ский класс открывшейся в 1755 г. дворянской гимназии при Москов­ском университете. Преподавание было поставлено неважно, к тому же хворал отец, и Николай часто про­пускал занятия. В 1760 г. его в ком­пании с будущим генерал-фельдмар-

226

шалом Григорием Потёмкиным от­числили из гимназии «за леность и нехождение в классы».

В начале 1762 г. он начал службу в Измайловском полку в Петербурге. Николай Новиков принимал участие в дворцовом перевороте, закончившем­ся воцарением Екатерины II. Тогда Новиков и увидел впервые будущую императрицу. Впоследствии судьба его будет нерасторжимо связана с судьбой государыни-заговорщицы. За участие в знаменитом походе на Пе­тергоф, определившем победу вели­кой княгини Екатерины Алексеевны, гвардейца произвели в унтер-офице­ры. Военная служба позволяла ему заниматься самообразованием, осо­бенно интересовался Новиков «сло­весными пауками». Юноша посещал литературные вечера Екатерины в Эр­митаже, а в 1768 г. издал на собствен­ные средства первые свои сочине­ния — сонет и переводы французских авторов.