Предстоящему голоду крестьяне нередко предпочитали са­моубийство и иногда целыми семьями отравлялись угарным га­зом. Тех, кто пытался спастись в городах, задерживали загради­тельные отряды.

С осени 1932 г. начался голод, особенно тяжёлый на Украи­не, Кубани, в Поволжье. С сельских улиц исчезли собаки, пере-

454

стали залетать птицы. Люди ели древесную кору, кожаные рем­ни, обувь...

Власти отметили более двух тысяч случаев людоедства. С пой­манными людоедами часто жестоко расправлялись, учиняя над ними самосуд. Нередко матери убивали и ели своих детей. Быв­ший заключённый Вацлав Дворжецкий вспоминал одну из таких женщин, попавшую за подобное убийство в лагерь. Она говорила ему: «Всех унёс голод! Всех... Если бы это... то и я... А так, может быть, будет у меня ещё ребёночек, может, будут ещё детки...».

В некоторых районах погибло от четверти до половины населения. Всего же в 1932—1933 гг. от голода умерло около 7 миллионов человек.

И в то же время изъятое у крестьян зерно часто из-за пло­хого хранения гнило и портилось, порой сваливалось в кучи прямо под открытым небом. Не прекращали работать все водоч­ные заводы страны, где зерно перегоняли в спирт.

Правительство продолжало продавать хлеб за рубеж. По официальным данным, в 1932 г. в Западную Европу было выве­зено около 1,8 млн. т зерна, в 1933 г. — 1 млн. т.

Советские газеты опровергали все сообщения о голоде. На Украину было разрешено совершить поездки нескольким вид­ным иностранцам. Премьер-министр Франции Эдуард Эррио в 1933 г. посетил Киев и другие украинские города и сёла. Его встречали пышно накрытыми столами. После поездки он ска­зал, что все утверждения о голоде — это большая ложь, приду­манная нацистами.

Английский писатель Бернард Шоу, побывавший в СССР, также опроверг слухи о голоде: «Нигде я так хорошо не обедал, как в Советском Союзе».

«ЗАКОН О ТРЁХ КОЛОСКАХ»

Чтобы добыть себе хлеб, многие крестьяне собирали на колхоз­ных полях оставшиеся после уборки колоски или шли в поле ночью и стригли колоски ножницами. Газеты прозвали их «стри­гунами» и «парикмахерами колхозного хлеба».

И. Рабинович. «Павлик Морозов». 1947 г. Пионер Павлик Морозов в 1930 г. выступил на суде свидетелем против своего отца, который за взятки помогал сосланным «кулакам». За это в 1932 г. Павлик был убит своими родственниками. В Москве П. Морозову был установлен этот памятник.

455

И. Каликин. «Не успел раскачаться.

— Как же это мы так оплошали,

товарищи? Везде в ошибках признаются,

а я только ещё начинаю чувствовать

головокружение» («Крокодил». 1930 г.).

К. Елисеев. «Головотяп:

— Кур обобществил; а как быть

с воронами — ума не приложу»

(«Крокодил». 1930 г.).

«РАБОТА ЗА ПАЛОЧКИ»

Каждый отработанный в колхозе трудодень отмечался крестья­нину единичкой («палочкой») в особой книге. По числу трудо­дней каждому выдавалась его доля урожая. В лучшем случае се­мья получала четыре-пять мешков зерна за годовую работу. Час­то весь колхозный урожай забирало государство и колхозникам не оставалось ничего. Поэтому они окрестили этот порядок «ра­ботой за палочки».