6 ноября 1943 г. (в годовщину Октября) выселили 69 тыс. карачаевцев.

23 февраля 1944 г. (в день Красной армии) — 460 тыс. че­ченцев и ингушей.

8 марта 1944 г. (в праздник 8 Марта) — 33 тыс. балкарцев.

Наконец последними в ноябре 1944 г. разделили судьбу вы­сланных народов 110 тыс. турок-месхетинцев.

ПОЛОЖЕНИЕ ПЕРЕСЕЛЕНЦЕВ

Война закончилась. Вернувшись в родные места, солдаты находи­ли пустые дома и заброшенные селения. Они отправлялись на по­иски своих близких и находили их в ссылке. Здесь у фронтовиков отбирали все полученные на войне награды и записывали их в чис­ло ссыльных — «спецпереселенцев». Все спецпереселенцы обяза­ны были каждый месяц отмечаться в комендатуре. Неявка наказы­валась заключением на полгода. Закончив школу, дети переселен­цев не могли продолжать образование в других городах.

Первое время высланные надеялись, что после окончания войны власти «разберутся» и разрешат им вернуться на родину. Но 26 ноября 1948 г. вышел указ, который гласил, что все пере­селённые народы высланы навечно, а самовольная отлучка из мест поселения карается двадцатью годами каторжных работ.

ВОЗВРАЩЕНИЕ СОСЛАННЫХ НАРОДОВ

В 1955—1956 гг. власти сняли ограничения с большинства вы­сланных народов: им разрешили покидать места ссылки.

Но возвращаться на родину позволили не всем. С немцев обвинение в предательстве сняли только в августе 1964 г. Селить­ся же в Поволжье им не разрешали до 1972 г. Среди них в эти годы возникло весьма широкое национальное движение. Одна-

ДВИЖЕНИЕ КРЫМСКИХ ТАТАР

С 1956 г. крымские татары начали по­давать коллективные письма властям с просьбой разрешить вернуться на ро­дину. В группы по составлению этих пи­сем вошло около 5 тыс. человек. В 1966 г. под одним из таких обращений подписались 130 тыс. человек — поч­ти весь народ. Но никакого ответа на все эти письма так и не последовало.

С середины 60-х гг. движение крым­ских татар сблизилось с правозащит­ным движением. Генерал Пётр Григоренко (см. ст. «Пётр Григоренко»), вы­ступая в 1968 г. перед крымскими та­тарами на встрече в одном московском ресторане, сказал: «Перестаньте про­сить! Верните то, что принадлежит вам по праву!». Эта встреча закончилась пением «Интернационала», причём пели и случайные посетители рестора­на, и его работники.

В 1966—1968 гг. движение крымских татар стало выливаться в новую фор­му — массовых митингов и демонстра­ций. Их разгоняла милиция, было осуж­дено более двухсот активистов движе­ния. Но эти протесты заставили власти принять указ 1967 г., который наконец снял с крымских татар обвинение в «из­мене родине». Правозащитница Людми­ла Алексеева писала: «То, чего не уда­лось добиться за восемь лет смиренных просьб, было вырвано за три года энер­гичных всенародных протестов». Одна­ко в том же указе подчёркивалось, что крымские татары «укоренились на но­вых местах», и им не разрешалось воз­вращение на родину. После указа дви­жение крымских татар сделало ещё один шаг в своём развитии: тысячи людей стали возвращаться на родину, не дожидаясь разрешений.

С 1967 г. крымские татары начали ста­вить на пустырях в Крыму палаточные городки и селиться в них. Власти по­стоянно сносили их бульдозерами. Слу­чалось, разрушали и купленные тата­рами дома. В 1978 г. после одного та­кого выселения крымский татарин Муса Мамут в знак протеста покончил с собой, совершив самосожжение. Эта «бульдозерная война» продолжалась вплоть до 1990 г.

571

ко его участники, как правило, требовали не возвращения в По­волжье, а выезда в Западную Германию.