К этому времени был закончен ремонт кораблей в гавани Порт-Артура, что позволило начать военные действия на море. Командующий Тихоокеанской эскадрой контр-адмирал Виль­гельм Витгефт вывел суда, чтобы сразиться с японским флотом и в случае победы помочь гарнизону снять осаду крепости с суши. При достижении частичного успеха ему предписывалось соеди­ниться с Владивостокским крейсерским отрядом и двигаться к Владивостоку. Выполняя приказ, Витгефт вышел в море и дал бой эскадре адмирала Того.

Японский флот, серьёзно пострадавший в этом сражении, уже готовился отступать, когда во флагманский корабль Витгефта попал крупнокалиберный снаряд. При взрыве погибли сам адмирал и многие офицеры его штаба. После этого часть кораб­лей эскадры вернулась в Порт-Артур, часть же ушла в нейтраль­ные порты, где боевые единицы российского флота были разо­ружены. Лишь один крейсер «Новик» попытался достичь Влади­востока, но в бою с японским крейсером получил повреждения и был затоплен своим экипажем.

Успешно действовал Владивостокский отряд крейсеров. За полгода он совершил несколько рейдов к берегам Кореи и Япо­нии, потопил и захватил немало вражеских судов. Затем крей­серскому отряду было приказано идти в Корейский пролив для встречи с эскадрой Витгефта. Но вместо русских кораблей владивостокские крейсеры встретили там превосходящую их по силам эскадру адмирала Камимуры.

Отряд потерпел поражение и отступил к Владивостоку. В бою был потоплен крейсер «Рюрик». Когда японцы попытались захватить его, командовавший крейсером лейтенант Иванов приказал открыть кингстоны (люки) и затопить судно. Сам лей­тенант героически погиб вместе с кораблём.

БИТВА ПРИ ЛЯОЯНЕ

К концу июля 1904 г. армия генерала Ноги начала осаду Порт-Артура, а в Маньчжурии три японские армии генералов Куроки, Оку и Нодзу, продолжая наступление, соединились у Ляояна.

Неразрешённые противоречия накап­ливались, никто не желал уступать. И накануне войны Россия оказалась в политической изоляции. Положение осложнялось внутренними проблема­ми страны, прежде всего ростом ре­волюционного движения, подавить которое, по мнению некоторых поли­тиков того времени, помогла бы по­бедоносная война. Одним из наибо­лее горячих сторонников такой «ма­ленькой победоносной войны» являл­ся министр внутренних дел Вячеслав Плеве.

Многие высшие государственные дея­тели Российской империи, занимав­шиеся проблемами Дальнего Востока, довольно пренебрежительно относи­лись к Японии как военному против­нику. Более того, они были уверены в том, что Япония не только не выиграет войну, но даже не решится начать её. Эти настроения позднее получили на­звание «шапкозакидательских». Такая позиция была отчасти обоснованной, поскольку российская армия значи­тельно превосходила японскую по чис­ленности. Однако при этом упускалось из виду, что ядро боевых сил Россий­ской империи располагалось далеко от будущего театра военных действий. Подвозить войска и военную технику можно было только по Транссибирской магистрали, пропускная способность которой была очень низкой. И в наи­большей степени на исход войны по­влияло то, что среди высшего команд­ного состава российской армии было мало людей решительных, инициатив­ных, пользующихся авторитетом в вой­сках. Большинство российских генера­лов имели слабую тактическую подго­товку, не следили за развитием воен­ного дела, полагались в основном на силу холодного оружия и недооцени­вали роль военной техники. Образова­ние и военная подготовка среднего и младшего офицерства не соответство­вали требованиям современной войны. Плохо были обучены и солдаты; кроме того, они не понимали целей войны, что сказывалось на моральном состоянии армии. Против войны решительно вы­ступали социалисты и некоторые либе­ральные деятели.