люционер проповедует чистый социализм, — отмечал Зубатов, — с ним можно справиться одними репрессивными мерами; но когда он начинает эксплуатировать мелкие недочёты существую­щего законного порядка, одних репрессивных мер мало, а над­лежит немедля вырвать из-под его ног самую почву». А потому надо разрешить рабочим создать свои легальные экономические союзы. Полиция им в этом может помочь.

Московские власти одобрили проект С. Зубатова. Правда, при обсуждении возникли сомнения, не обернётся ли вся затея против государственного строя. Обер-полицмейстер Дмитрий Трепов решительно воскликнул: «Ну да штыков у нас хватит!». Получив поддержку городских властей, С. Зубатов взялся за дело.

Позднее его политику называли «охранно-полицейским со­циализмом» или «зубатовщиной». Сергей Васильевич считал, что именно неограниченная монархия даёт возможность проведе­ния такой политики. Только самодержец способен «протянуть руку» рабочим через голову промышленников, интеллигенции и т. п. Генерал А. Герасимов писал о С. Зубатове: «Его умственно­му взору рисовалась перспектива „социальной монархии", еди­нения царя с рабочим народом».

К 1901 г. в Москве образовались первые «зубатовские» ра­бочие союзы. Позднее такие союзы возникли также в Санкт-Пе­тербурге, Одессе, Минске и других городах. В октябре 1901 г. С. Зубатов пошёл ещё дальше: в Москве собрался городской «Со­вет рабочих механического производства». В него вошли 17 де­путатов от более мелких рабочих союзов. «Обладая советом, — отмечал Зубатов, — мы располагаем фокусом ото всей рабочей массы и можем вертеть всею громадою».

ВО ГЛАВЕ ПОЛИТИЧЕСКОГО СЫСКА

Необходимо отметить, что жандармы «старой школы» не понима­ли зубатовских нововведений и мирились с ними неохотно. В душе они оставались верны прежней линии: считали, что следует пре­секать всякое брожение в зародыше. Внедрение в революционные организации секретных сотрудников представлялось им по мень­шей мере попустительством. Эти настроения позднее ярко пере­дал в своих воспоминаниях В. Новицкий. Генерал писал, что Зуба­тов «был злейший противоправительственный деятель, социал-ре­волюционер и безусловный террорист, организовывавший поли­тические убийства через своих агентов, состоявших на большом жалованьи у Департамента полиции. Революционная партия дале­ко не знает всей его террористической деятельности, а когда узна­ет, то безусловно будет боготворить его как революционера и ак­тивного участника политического террора».

Ещё хуже старые жандармы относились к опытам с «поли­цейским социализмом». Новицкий писал, что благодаря Зубатову «в России искусственно создался в самом остром, жгучем виде рабочий вопрос, несравненно в более резкой форме, чем созда­ли бы его революционеры, медленным весьма путём шедшие...».

130

Чтобы преодолеть сопротивление жандармов «старой шко­лы», С. Зубатов выдвинул очень смелый проект. Он предложил создать во всех губернских городах охранные отделения по об­разцу московского. Возглавить их должны молодые офицеры — ученики Зубатова. Молодёжи следовало взять в свои руки всё дело политического сыска. При этом старым жандармским управле­ниям осталась бы чисто вспомогательная роль.

Предложения Зубатова означали настоящую революцию в охранном деле. Все старые жандармы, верой и правдой прослу­жившие десятилетия, поседевшие на службе, просто отодвига­лись в сторону. Конечно, это вызвало среди них бурю возмуще­ния. Но у высших властей реформа получила поддержку. В 1902 г. министр внутренних дел Вячеслав Плеве начал проводить её в жизнь. В октябре С. Зубатов возглавил все охранные отделения империи — стал начальником Особого отдела Департамента по­лиции. Это был наивысший взлёт его карьеры. В. Плеве в то вре­мя говорил: «Теперь полицейское спокойствие государства в ру­ках Зубатова, на которого можно положиться».