Через некоторое время П. Милюков получил ответ. По мнению писателя, ошибка молодёжи заключается в том, что спасения она ищет в Европе, а не в самом русском народе. «Помню впе­чатление, произведённое ответом, — писал Милюков. — Водворилось не­ловкое молчание... Европы мы выдать не могли. Напротив, от Европы ждали поднятия народа на высший культур­ный уровень...» Так, в столкновении идей и мнений, складывались взгляды молодого П. Милюкова.

Карикатура на П. Милюкова (журнал «Леший», 1906 г.).

199

БЕСЕДА МИЛЮКОВА И ПЛЕВЕ

Отбывая тюремный срок зимой 1902— 1903 гг., Павел Милюков пережил весь­ма неожиданное приключение. Однаж­ды из тюрьмы «Кресты» его доставили прямо в Министерство внутренних дел. Здесь его повели через какие-то бес­конечные тёмные коридоры. «Я тут даже струхнул немного», — признавал­ся Павел Николаевич. Затем он про­шёл несколько дверей, возле каждой из которых возвышались два неподвиж­ных великана-охранника. В кабинете, который столь тщательно охраняли, Милюкова ждал сам министр внутрен­них дел Вячеслав Плеве. Подали чай, после чего министр и арестант начали мирно беседовать.

П. Милюков доказывал, что его пресле­дуют в сущности ни за что. Но в ка­кой-то момент В. Плеве внезапно из­менил ход разговора, поразив Милю­кова неожиданным вопросом: «Что Вы сказали бы, если бы Вам предложили пост министра народного просвещения?». Трудно сказать, говорил ли Вя­чеслав Константинович всерьёз или только испытывал своего собеседника. Но Павла Николаевича слишком по­тряс подобный оборот беседы, чтобы он мог уйти от откровенного ответа.

«Я не выдержал — и сорвался, — вспо­минал он. — Я ответил, что поблагода­рил бы министра за лестное для меня предложение, но, по всей вероятности, от него бы отказался. Плеве сделал удивлённый вид и спросил: „Почему же?" — „Потому что на этом месте ни­чего нельзя сделать. Вот если бы Ваше Превосходительство предложили мне занять Ваше место, тогда я бы ещё по­думал". Плеве узнал обо мне из этого ответа, наверное, больше, чем ожи­дал».

Разговор закончился, несостоявшего­ся «министра просвещения» достави­ли обратно в камеру. Через неделю его снова вызвали к В. Плеве. Но теперь тот встретил Милюкова более чем хо­лодно, не подал руки и резко произ­нёс: «Я сделал вывод из нашей беседы. Вы с нами не примиритесь. По край­ней мере не вступайте с нами в откры­тую борьбу. Иначе — мы Вас сметём!».

П. Милюков стал одним из видных его руководителей. Он вошёл в нелегальный «Союз освобождения», а в 1905 г. деятель­но участвовал во многих либеральных съездах. В августе участ­ников одного из таких совещаний арестовала полиция, и Павел Николаевич месяц провёл в тюрьме «Кресты».

В октябре состоялся первый съезд Конституционно-демо­кратической (кадетской) партии, и П. Милюков сразу стал её при­знанным вождём.

Как рассказывал Милюков, в последний день съезда в зал вбежал запыхавшийся сотрудник дружественной газеты. Он раз­махивал свежеотпечатанным текстом царского манифеста 17 ок­тября, провозгласившего свободы. Все пришли в праздничное, восторженное настроение. Чуть позже в тот же вечер ликующая публика подхватила Павла Николаевича на руки, поставила на стол и потребовала от него речи. «Я вылил на их головы ушат холодной воды», — вспоминал он. Свою речь Милюков закончил словами: «Ничто не изменилось; война продолжается».

вождь думской оппозиции

П. Милюков избирался депутатом III и IV Государственных дум и возглавлял в них либеральную оппозицию. В своих думских вы­ступлениях он проявил незаурядное красноречие. Кадет Влади­мир Набоков замечал: «Он хорошо владеет иронией и сарказмом. Своими великолепными схемами, подкупающими логичностью и ясностью, он может раздавить противника. Ораторам враждеб­ных партий никогда не удавалось смутить его, заставить расте­ряться».