В последующие годы Борис Викторович с неистощимой энергией продолжал борьбу с «германо-большевиками», как он говорил. Добывал за границей деньги и оружие для А. Колчака, засылал партизанские отряды с территории Польши.

При этом Б. Савинков настойчиво старался проводить свою политическую линию. Он призывал белогвардейцев искать опо­ру не только в офицерстве, но прежде всего в крестьянстве. Б сентябре 1920 г. он достаточно ярко обрисовал предлагаемую

им тактику в письме к гене­ралу П. Врангелю: «Ваше Пре­восходительство! Мы верим, что Вы считаетесь с ошибками прошлого. К прошлому возвра­та нет. Не надо пытаться его вернуть. Царя восстановить нельзя, не надо пытаться его восстанавливать... Мы верим, что Вы пытаетесь создать Рос­сию, но без царизма, без круп­ных землевладельцев, без чиновников, Россию, где каждый крестьянин и каждый казак бу­дут иметь свой участок земли; Россию, которая не будет ни­кого ни подавлять, ни наси­ловать — ни эстонцев, ни ма­лороссов, ни евреев...».

«КОНЬ ВОРОНОЙ»

В 1923 г. вышла ещё одна повесть Б. Савинкова под псевдонимом В. Ропшин — «Конь вороной». В сущности это было продолжение «Коня бледного». Герой повести Жорж, бывший терро­рист, сражается с «красными» на гра­жданской войне. «Кто виноват и кто прав? Есть ли виноватые и правые?» — такими вопросами задаётся Жорж. Он размышляет: «Чем я отличаюсь от ко­миссара? Мы верим в разное, но по делам нашим нас не познать. Мы ма­заны одним мирром. Мы дерёмся меж­ду собой, а обыватель нас одинаково проклинает, нас, белых и красных: „у хлопцев чубы трещат"». Об этой сво­ей книге Савинков говорил: «Я описы­вал либо то, что пережил сам, либо то, что мне рассказывали другие. Эта по­весть не биография, но она и не из­мышление».

Б. Савинков (в центре), А. Керенский

(второй справа) на одном из военных

совещаний. Петроград. 1917 г.

210

АРЕСТ И ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Б. Савинков признавался, что он не мог примириться с перспек­тивой спокойной и тихой жизни в эмиграции. «Я не могу выйти в отставку, как поступают чиновники, кончившие свой труд, — говорил он. — Я был всю жизнь из тех, которые сами идут впе­рёд и делают то, что зовут других делать». И он решил вернуться на родину. Летом 1924 г. к нему поступили сведения о том, что в России действует серьёзная подпольная группа. Ей нужен опыт­ный руководитель. Судя по всему, эту легенду создали чекисты, чтобы заманить Б. Савинкова в Советский Союз.

Борис Викторович нелегально перешёл советскую грани­цу. 16 августа 1924 г. чекисты арестовали его в Минске и под стражей доставили в Москву. Уже 27 августа — невероятно бы­стро — Б. Савинков предстал перед Военной коллегией Верхов­ного суда СССР. Он заявил суду «Я — революционер. А это зна­чит, что я не только признаю все средства борьбы, вплоть до тер­рористических актов, но и борюсь до конца, до той последней минуты, когда либо погибаю, либо совершенно убеждаюсь в сво­ей ошибке. Я не преступник, я — военнопленный. Я вёл войну, и я побеждён...

К 1923 г. передо мной во весь рост встал страшный вопрос. Вот пять лет я борюсь. Я всегда и неизменно побит. Почему? По­тому ли только, что эмиграция разлагается, эсеры бездействен­ны, а генералы не научились и не могут научиться ничему? По­тому ли только, что среди нас мало убеждённых и стойких лю­дей, зато много болтунов, бандитов и полубандитов? Или ещё и прежде всего потому, что с коммунистами русские рабочие и крестьяне, то есть русский народ? Я впервые ответил себе: ,Да, я ошибся, коммунисты — не захватчики власти, они — власть, при­знанная русским народом. Русский народ поддержал их в граж­данской войне, поддержал их в борьбе против нас. Что делать? Надо подчиниться народу"».