Правда, потом было много событий, много борьбы. Неко­торые из нас погибли. Но крушение идеи Учредительного соб­рания чувствовалось уже в то утро. И оттого такой тяжёлой гру­стью ложились на душу удары церковного колокола». Н. Святицкий заключал, что Учредительное собрание погибло не от мат­росского окрика, а от «того равнодушия, с каким отнёсся народ к нашему разгону и которое позволило Ленину махнуть на нас рукой: „Пусть себе расходятся по домам!"».

ПОСЛЕ 5 ЯНВАРЯ

Вечером того же дня, 6 января, депутаты нашли двери Таврическо­го дворца запертыми на замок. У входа стоял караул с пулемётами и двумя лёгкими артиллерийскими орудиями. Охрана сказала, что заседания не будет. На следующий день появился декрет ВЦИК о роспуске Учредительного собрания.

Борьба за Учредительное собрание на этом не прекратилась. Она продолжалась весь 1918 год, а отдельные её вспышки проис­ходили и позже. Депутаты переехали из Петрограда в Самару, соз­дали Народную армию Учредительного собрания. Но постепенно их опора в обществе таяла (см. ст. «Гражданская война»).

К «Учредиловке» с одинаковой враждебностью относились и белые офицеры, и большевики. В конце 1918 г. после переворота адмирала А. Колчака депутатов Учредительного собрания «второй раз разогнали». Группа офицеров даже устроила самосуд над не­которыми из арестованных депутатов. Их расстреляли на берегу Иртыша (как говорили, «отправили в республику Иртыш»).

Адмирал Александр Колчак после ареста в 1920 г., между прочим, заявил на допросе: «То Учредительное собрание, кото­рое запело „Интернационал" под руководством Чернова, было искусственным и партийным. Если у большевиков и мало поло­жительных сторон, то разгон этого Учредительного собрания является их заслугой, это надо поставить им в плюс».

Однако основной причиной неудачи «Учредиловки» была всё-таки не враждебность большевиков и белогвардейцев. Гораз­до большее значение имело то, что население утратило былую горячую веру в Учредительное собрание. Сознавая это, поэтес­са Зинаида Гиппиус с горечью восклицала ещё в ноябре 1917 г. в стихотворении «Учредительное Собрание»:

Наших дедов мечта невозможная, Наших героев жертва острожная, Наша молитва устами несмелыми, Наша надежда и воздыхание —

Учредительное Собрание, — Что мы с ним сделали?..

280

ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА

ПЕРВОЕ ВЫСТУПЛЕНИЕ БЕЛОГВАРДЕЙЦЕВ

В начале 1918 г. могло показаться, что Советская власть уже одер­жала полную победу над всеми своими вооружёнными против­никами. Так, большевики считали гражданскую войну закончен­ной. В эти месяцы В. Ленин заметил, что «гражданская война была сплошным триумфом Советской власти».

Правда, на юге страны, на Дону, против большевиков вы­ступила Добровольческая армия генерала Л. Корнилова (см. ст. «Лавр Корнилов» и «Антон Деникин»). Но в масштабах страны это была лишь горстка людей — всего около трёх-четырёх ты­сяч человек. Местное население смотрело на них довольно враж­дебно, как на «врагов народа», разжигающих пожар никому не нужной гражданской войны. В первое время добровольцам по­рой казалось, что они противостоят целому свету. Через многие сёла и станицы они прорывались с жестокими боями.

Даже в среде офицерства добровольцы тогда не находили широкой поддержки. Когда Добровольческая армия отправлялась из Ростова-на-Дону в свой первый Ледяной поход, в городе оста­валось 18 тыс. офицеров. Никто из них не пожелал примкнуть к добровольцам. Белогвардеец А. Трушнович вспоминал, что перед этим «была проведена попытка привлечь ростовское офицерство в ряды армии — последняя попытка. На собрание явилось всего лишь около 200 человек... большинство в штатском, и то одетые явно „под пролетариев"... Сразу же у регистрационного столика раздались возбуждённые, протестующие голоса: „Кто нас созвал? Кто имел на это право? Это провокация!". Из потока выкриков тол­пы явствовало лишь одно решение, одна резолюция: „В поддерж­ке Добровольческой армии отказать!"». Городское купечество пе­редало добровольцам пожертвования в размере... 400 рублей. «Доб­ровольческая Армия создавалась с величайшим трудом, — расска­зывал Б. Савинков. — Не было денег. Не было оружия, шинелей и сапог. Каждый доброволец, для того чтобы попасть на Дон, дол­жен был пройти через линию большевистских войск».