Ж.-М. Натье. Портрет Екатерины Алексеевны.

53

ником тех преобразований, которые совершил он, Пётр I, ценой тяжких трудов и бедствий, и всё будет нис­провергнуто? Борьба между отцом и сыном закончилась гибелью послед­него... Даже возможности повторения подобного хода событий император допустить не мог.

Дочерей своих от брака с Ека­териной Алексеевной — Анну и Ели­завету — царь нежно любил, но не видел в них преемниц своего дела, где требовалась опытная и твёрдая рука. К тому же Анну, красивую и умную, унаследовавшую отцовский характер, Пётр собирался выдать за­муж за герцога Голштинского Карла Фридриха — правителя небольшой страны в Европе. В 1724 г. по усло­виям брачного контракта Анна и её жених отказались от любых притяза­ний на российский престол. Но пра­ва наследования могли быть призна­ны за их потомством. Если бы Пётр передал корону младшей, Елизавете, которой в 1722 г. исполнилось толь­ко 13 лет, за неё стал бы править

герцог Голштинский, а ему Россия нужна была лишь для того, чтобы отобрать у датчан часть территорий собственного государства, потерян­ных им во время Северной войны. Значит, Россия неминуемо была бы втянута в войну с Данией. Не устраи­вали Петра и наследники со сторо­ны старшего брата Ивана (Иоанна): Анна Курляндская, Екатерина Мекленбургская и Прасковья Иоанновна. Первые две уже стали жёнами го­сударей небольших европейских стран, а третья состояла в тайном браке, правда с согласия Петра, с се­натором Дмитриевым-Мамоновым.

Оставалась любимая жена и помощница Екатерина Алексеевна. Думал ли великий государь о ней как о своей наследнице и продол­жательнице начатых им реформ? Она всегда была рядом с ним, он посвящал её во все государственные дела, их окружали одни и те же люди — его сподвижники в преоб­разованиях. Сможет ли она, опира­ясь на тех же людей, продолжить

Скампавея (боевое гребное судно). Первая половина XVIII в.

54

его дело? Есть свидетельства, что Пётр Великий утвердительно отве­чал на этот вопрос.

ИМПЕРАТРИЦА

В ноябре 1723 г. Пётр издал мани­фест о короновании своей супруги, ссылаясь на обычаи византийских императоров и монархов христиан­ских государств. Как рассказывал позднее архиепископ Феофан Прокопович, накануне церемонии коронации Пётр Великий говорил ему и другим высшим сановникам, что возводит супругу на престол для того, чтобы после его смерти она могла возглавить государство.

...Таких торжеств, какие проходили в связи с коронованием Ека­терины Алексеевны, давно уже не видела древняя Москва. Спешно об­новили Грановитую палату, где дол­жен был состояться праздничный обед. В Успенском соборе соорудили специальный помост для коронации. Улицы города украсили триумфаль­ными арками, на площадях готови­лись к невиданному фейерверку. Из Парижа доставили великолепную ка­рету. Для Екатерины изготовили пар­човую мантию, подбитую мехом гор­ностая, с вышитым на ней двуглавым орлом. Небольшая золотая корона была украшена жемчужным бисером и драгоценными камнями и увенча­на бриллиантовым крестом на ог­ромном рубине.

7 мая 1724 г. под звон колоко­лов всех московских церквей и гро­мовую музыку полковых оркестров царская чета прибыла на Соборную площадь Кремля. Императора в ши­том серебром голубом парадном кафтане и императрицу в роскош­ном платье гранатового цвета при­ветствовали у входа в Успенский собор высшие духовные чины в богатейших облачениях. Пётр соб­ственноручно возложил корону на голову коленопреклонённой Екате­рины, покрыл её плечи мантией, вручил ей скипетр и державу...